Это была его вина — странника Хроя. И только его. Он не уследил за пленником. А пока с тем боролись, самый молодой, ещё не встречавший нежить, не устоял перед соблазном "переливающейся смерти". Поднял эту гадость. — Хрой слишком хорошо знал, что будет дальше. — Главное — не допустить, чтобы товарищи стражника пытались что-то сделать. Это бесполезно. Теперь всем лучше держаться подальше. — Странник скомандовал остальным отойти. Вадима потянули от успевшего перехватить соблазнительную звездочку. Молодой азиат остался стоять, с блаженной спокойной улыбкой, будто рыжеволосый Будда, держащий кристалл-каплю в руке. Один из спутников, горько всхлипнул и рванулся к товарищу. Но остановился, почувствовав шеей тонкий кончик стрелы арбалета. Державший оружие караванщик что-то быстро проговорил. Подоспели другие. Схватили бросившегося на помощь, борясь и удерживая расстроено лепечущего человека. — Он мне родственник! Я за него отвечаю — горько и сбивчиво говорил стражник, вдруг сорвавшись в крик — Неужели ничего нельзя сделать?! Говорят можно спасти, отрубив руку! — Хрою показалось, если всё же попытаться, то хотя бы будет успокоение, что для несчастного сделали всё что могли. Между тем безмятежно спокойное скуластое лицо держащего кристалл исказилось ужасом. Ещё миг назад бездумный взгляд серых глаз моментально наполнился страданием. Рот приоткрылся в беззвучном крике, взгляд опустился на руку. Кулак с каплей был уже цвета снега, даже льда — что-то едва просвечивало изнутри розовым. Мраморная белизна поползла по телу все выше и выше. Хрой схватил упавший меч и замахнулся, намереваясь отрубить руку несчастной жертве коварной нежити. Но на вершине взмаха, руку странника перехватил подошедший маг. Продолжая следить за стражником, чародей отрицательно покачал головой. Почти тотчас из глаз, ушей и рта очарованного переливами капли, быстро извиваясь, полезли белые, на вид скользкие корни. Выпуская небольшие побеги, опутывающие тело, они в считанные секунды спустились к земле и оплели ноги. Большой корень-щупальце из-за ворота рубахи, обвил шею и голову со стороны спины. Корни росли, утолщались, впивались кончиками в ставшую льдисто-мраморной кожу. Небольшие отростки-усики, как готовые броситься в атаку змеи, дрожали и жадно шарили в воздухе. Глядя на них, странник внутренне поблагодарил мага за предосторожность. Он никогда не мог угадать, сколько времени остается до выброса опасных щупалец, как голодные звери, ищущие следующую жертву.
Прошло всего лишь несколько мгновений, и вместо стражника стояла чудовищная статуя, словно высеченная изо льда или полупрозрачного мрамора. Почти скрытое толстыми розоватыми корнями человеческое тело едва заметно светилось. Маг взмахнул в сторону жуткой скульптуры и что-то произнес. Громыхнуло. Статуя начала плавиться. Когда-то бывший стражником, таял, укрываемый густыми сумерками подступающей ночи. Быстро, как снежок, брошенный на раскаленную печь. Тягучая стеклянистая плоть, одновременно закипала по краям, текла, застывала на морозе и снова пенилась. Ещё немного и вместо человека осталось серое блестящее пятно. С неровными краями и легким розовым дымчатым налетом. Маг вынул из поясной сумки серебристый порошок и рассыпал поверх серых останков. С шуршанием они полыхнули розовыми искрами, и пятно начало темнеть. Скоро на снегу остался след, как от прогоревшего костра. Чародей подошел и, наклонившись, внимательно рассматривал в сгущающихся сумерках угольно-черную кляксу. Придвинувшиеся ближе окружающие снова насторожились. Удержанный товарищами человек нараспев забормотал что-то. Молитву? Плач по погибшему? Маг выпрямляясь, чуть оступился, вспелснул руками. И упал бы на чернеющий снег, если бы не поддержка. Связанные руки помогли ему устоять. Несколько недоуменно и, одновременно, с интересом, чародей посмотрел на эти связанные веревкой руки. Потом стал поднимать глаза. Вадим подумал, что ему нечего скрывать и бояться. — Хотели бы убить — не укрывали и не спасали бы от кристаллов-капель. Встречу его взгляд прямо. — решительно насупился парень — Не опущу голову и не отведу взгляда от этих льдисто-голубых глаз.