— В чем дело, странник? — офицер выглядел не выспавшимся и говорил раздраженно — Появились трудности?
— Нет, командир. Маг поручила мне заботиться о нём. — Хрой выделил слово "мне" — Я вижу, что юноша чего-то хочет от меня…
— Впереди трудный день, и нет времени его обихаживать. К тому же, я, кажется, понял, что чужак просит. Он хочет идти, а не ехать. И ты, и я понимаем, что этого позволить не можем. Так? — дождавшись выражения согласия от Хроя, офицер пошел дальше, бросив на прощанье — Опаздываем.
— Офицер! А как вы узнали — Хрой смотрел на приостановившегося гвардейца — чего он хочет?
— Его жесты похожи на те, что использовались в армиях Синего мага, пришедших с дальнего Севера во время борьбы с Отступником. Нас до сих пор учат простым комбинациям — это удобно для безмолвного общения. Всё, нам пора выступать.
— А я как раз об этом почти совсем ничего не знаю. Придётся припомнить всё, что известно. Может, общаться станет полегче. — Хрой повернулся к чужаку и, отчетливо помотав головой в знак отрицания, настойчиво указал на шатер на спинах флахов.
Глава 8
Поднявшись от Ворот, караван подошел к Мертвому ущелью, когда солнце позолотило верхушки деревьев. В отвесных темно-красных скалах, сплошной стеной вставших перед ними, куда хватало взгляда, темным разрезом выделялась узкая расщелина. Казалось, камень лопнул, разорвавшись прорехой с рваными острыми краями. Разбегавшиеся в твердой плоти красных гор жилы и прожилки черного и белого камня, походили на криво зажившие чудовищные шрамы. У самого ущелья дорога упиралась в нагромождения исполинских камней. Среди них петляла сильно запорошенная снегом, средней ширины тропа. Отряд остановился и перестроился. Самый большой шатёр был разобран и сложен на флахов. Гвардейцы разбились на две группы, и пошли, охраняя отряд спереди и сзади. Шатер мага с деревенским пареньком и чужака, шедшего со странником, поместили в середину, между везущими припасы флахами. Хрой пытался противостоять решению командира, доказывая, что ему надо идти впереди. Он даже обратился к магу, но Лоано рассудила, что сейчас не время выяснять отношения и разбираться, кто кому подчиняется. Тем более, умалять авторитет гвардейца, отменяя уже отданные распоряжения. Она велела страннику повиноваться, оставив приказ офицера без изменений, но решила жестко поговорить с обоими после ущелья. Вытянувшись цепью, друг за другом, люди и животные вошли в расщелину.
— Теперь ты понимаешь, почему его зовут Мёртвым? — Лоано специально приоткрыла полог, чтобы Толаме мог видеть.
— Да… Жуткое зрелище. — паренек брезгливо передернул плечами.
— Здесь часто бывают совершенно необъяснимые обвалы — маг держалась настороже — Уже в мою молодость от прежних жителей этих мест остались темные путаные легенды, и ущелье неизменно пользовалось дурной славой.
Свет не проникал до дна. Пока солнце снаружи не поднялось высоко, здесь царил мрачный густой сумрак. Красные скалы были покрыты причудливой то ли паутиной, то ли плесенью, тошнотворного, серо-зеленого цвета. В сплетениях чуть фосфоресцирующих неприятных нитей иногда угадывался странный узор. Но потом они снова хаотично разбегались по каменным стенам. Нити цеплялись за вырезанные на гладких плитах изображения скелетов и больших черепов с открытыми ртами. В полумраке трудно было понять, смеются они или кричат. Кое-где часть выступающих изображений скрывалась под снегом, уходя вниз, под тропу. Толаме понял, что караваны, постоянно утаптывая попадающий сюда снег, подняли путь гораздо выше обычного уровня. Ветер, ударивший им на самом входе в лицо, прекратился. Только скрип снега и позвякивание упряжи, многократно отражающиеся от стен, нарушали тишину.
Спустя продолжительное время, вынырнув из ущелья красных скал под высоко взошедшее утреннее солнце, отряд остановился на горном уступе. По непонятному капризу природы, кроваво-красный камень здесь перемежался вертикальным пластом темно-серого цвета, искрящимся на солнце золотистыми блестками. Нависая над пропастью, большая площадка прилепилась к вертикальной серой стене. Дальше путь сужался. Пора было разбирать оставшийся последним шатер. Вадим подошел ближе к краю и увидел, как глубоко внизу поблескивают красиво застывшие языки льда, едва различимые с такой высоты. — Наверное, там летом течет река. — теперь Вадим рассматривал далекие горы, вонзавшиеся в синеву неба на другой стороне провала. Черные осыпи на их боках отсвечивали фиолетовым. — Как тут красиво! Жаль дорога снова поворачивает в ущелье. Неужели весь день пройдёт в безрадостном пути впотьмах. — парень повернулся к тропе, ныряющей в разлом темно-красных каменных стен. Скалы нагрелись под жаркими лучами солнца, и ему стало жарко в теплой меховой одежде. — Жаль рассматривать эти жутковатые места в полумраке. Хорошо, хоть пешком идём. А поначалу франт-солдафон не разрешил. И в чём был смысл? А магичка так прямо и вертится вокруг белобрысого. — Вадим был зол на весь мир. Плохо выспавшемуся парню к завтраку принесли нечто среднее между имбирным чаем и можжевеловым настоем. Организм парня не хотел усваивать омерзительный напиток, и жидкость всю дорогу настойчиво просилась наружу. Тошнотворное пойло и сомнительные ароматы флаха довели до бешенства. Теперь, он, как мог, старался успокоиться. — Раскипятился, а надо радоваться. Жив — уже хорошо. Плюс кормят и везут, ничего не требуя. Правда, куда-то… Ладно, пока есть время, буду наслаждаться солнцем, чистым небом и теплом. — подошедший Хрой протягивал Вадиму что-то съестное. — Ну да, только жратвы мне сейчас и не доставало. — Парень отрицательно помотал головой. К его радости, караванщик не стал настаивать и отвалил.