– Почему? Да потому, что ты самая красивая и нормальная из всех девчонок в классе была. Помнишь, когда в музее я тебе нечаянно по носу заехал? А ты даже не сердилась. Защищала меня перед Серафимой. Не жаловалась, не ныла... Мы с Гастроподом даже втихаря следили за тобой... А на твои соревнования? Мы же на всех твоих выступлениях были! Неужели не помнишь?
– Помню, но я думала, что это – вы всей компанией... Ну, типа болеете за меня и Ирку. Я же помню, как вы Ирке Коркиной цветы дарили!
– Дарили, – согласился Ниткин и откинулся на спинку стула. – А что нам оставалось делать? Если ты ни на кого, кроме своего соседа, не смотрела. Жора этот для тебя был и царь, и бог... Мы потом с Юриком напились на радостях, когда узнали, что ты замуж за другого вышла. Вот так ему и надо... Раз не нам – то и не ему... – Лёнька снова пригубил вина.
– Не сердись на меня, Лёнечка, я ведь, честное слово, и не подозревала даже.
– А никто и не сердится! Можно сказать: благодаря тебе мы стали теми, кем стали. Я поступил на психологический факультет и увлёкся эзотерикой, чтобы в один прекрасный день приворожить тебя и заставить наконец в меня влюбиться. А Гастропод считал, что стань он богатым и успешным – ты сама к нему прибежишь. Так что всё, чего мы с ним добились, изначально было посвящено тебе, Любочка.
– А Юрка? Он сейчас где? – потупив взор, спросила девушка.
– Юрка-то? В Европе! У него всё абсолютно шоколадно... Бизнес, дома, яхты, жена-красавица... Я к нему на отдых летаю. Хочешь присоединиться как-нибудь?
– Ну, может, как-нибудь... – уклончиво ответила Люба. – Ты, Лёня, меня так удивил, что я и не знаю, как разговор начать... Я, Лёнечка, к тебе – если честно – по делу пришла.
– Ко мне – все по делу! – ухмыльнулся Ниткин. – Я и не рассчитывал, что ты по любви... Спрашивай!
– Почему ты выбрал для себя такое имя? Зосима? – для начала поинтересовалась Люба.
– Запомнил, – не раздумывая ответил Лёнька. – С той экскурсии дурацкой, там экспонат был – колдун. Помнишь? А потом ты ещё как резанная кричала: «Зосима! Зосима!», – ну я и запомнил. Понравилось мне имя. Редкое, неизбитое... А что ты вдруг? Люб, ты мне правду говори, не темни лучше. Я в день по двадцать человек принимаю, я по лицам и по жестам читаю лучше, чем ты по буквам. Я, Любочка, столько книг и гримуаров[16] разных прочёл, столько всего знаю, что не пугайся – не удивишь ты меня своим рассказом. Он ведь у тебя – я чувствую! – тоже из разряда паранормального. Давай, начинай! У нас ещё целых двадцать минут.
И Любаша, путаясь и сбиваясь, изложила Ниткину всё, что с ней приключилось на Лушином озере. И только про Гуню слегка слукавила. Не стала говорить о том, что призрак прапрадеда к ножу привязан. Сказала, что периодически возникают видения, посредством которых Егорий с ней и общается.
Внимательно выслушав Любу, Лёнька с особым интересом стал рассматривать фото с «подсказками» Лукерьи.
– Нитка, семечки, корка, улитка... Понятно...
Любаше показалось, что в его глазах на мгновенье вспыхнул хитрый огонёк.
– Что понятно? – с надеждой в голосе спросила Кандальникова, но «Зосима» поднёс палец к губам и промолчал.
Придвинув аппарат внутренней, связи набрал номер.
– Елизавета, посади в мой кабинет Макарыча, пусть продолжает приём, – приказал он. Затем, покосившись на Любочку, тихо спросил у помощницы. – Выручка сегодня по плану? – и, видимо, услышав положительный ответ, удовлетворённо нажал «отбой».
– Случай твой – крайне интересный... Как, говоришь, звали гипнотерапевта, который занимался с тобой по методу Энон?
– Сергей, – вспомнила Люба.
– Отлично! Я с ним переговорю и позвоню тебе. Номерок оставь!
– А кровь? Моя кровь случайно не попала в тебя? – звучало конечно глупо, но в данный момент сформулировать по-другому мучивший её вопрос Люба не смогла.
– К сожалению, нет! – констатировал Ниткин-Зосима. – Ибо никакого дара я в себе не ощутил – все мои возможности, как не прискорбно это звучит, всего лишь результат моего многолетнего труда. Я, Люба, учился и перенимал опыт как оголтелый... Про таких как ты – читал только. Видеть даже не доводилось! Покажешь хоть старому приятелю, как это бывает? – он прищурился и пробуравил Любашу насквозь хитрющим, насмешливым взглядом.
– Покажу, – нехотя согласилась Любка. – Ты мне лучше помоги побыстрее разобраться – кто мою силу присвоил. У меня ведь время ограничено...