– Там, откуда не возвращаются, – равнодушно ответила Люба.
Вещи из шкафов и комодов полетели на пол.
– Что хоть ищите? – безучастно спросила Любка.
Сыщики вопрос проигнорировали.
– Смотрите, что нашёл! – лопоухий парень держал в руках старый самсоньевский нож. – В сумочке с косметикой был спрятан, в платке завёрнут, – парень протянул находку старшему по группе.
– Это ваше? – коренастый мужчина в мешковатых джинсах и клетчатой рубашке подошёл к Любочке.
– Моё, – согласно кивнула девушка.
– Нож мы изымаем, – он аккуратно запаковал оружие в герметичный пакет. – А вы, гражданка, собирайтесь, проедете с нами в отделение.
Любка стянула с себя плед и покорно пошла обуваться...
Вот уже пятнадцать минут она сидела в пустой комнате с ровными серыми стенами.
Ей было безразлично – смотрит на неё кто-нибудь сейчас или нет.
«Наверное, смотрят...», – вяло подумала она. – «Если это допросная – то стены точно прозрачные, по крайне мере в кино так показывают...».
В помещение вошёл Мартов и, усевшись напротив, включил диктофон. После формальных вопросов относительно фамилии, имени, отчества и адреса проживания Жора наконец заговорил по существу.
– Вы догадываетесь, в связи с каким происшествием находитесь здесь?
– Из-за Алексея, видимо, – кивнула Люба, не поднимая глаз.
Брови Мартова поползли вверх.
– То есть вы не станете возражать, что были в курсе его преступной деятельности? – не переставая удивляться, продолжил Жора.
– А разве это преступление – заниматься реставрацией того, что списано или выброшено как пришедшее в негодность? – вздохнула Люба.
– Какой изощрённый цинизм! – полицейский с размаху стукнул кулаком по столу.
От неожиданности Любка вздрогнула и пришла в себя. Она с недоумением посмотрела в глаза бывшего друга.
– По-твоему, человек, убийство которого проплатили – это списанная вещь? – негодовал Мартов, с ненавистью разглядывая допрашиваемую, будто первый раз в жизни видел эту девушку перед собой. – И давно ты так мыслить стала? Давно о смерти отца забыла?
– Какие проплаченные убийства? Причём тут мой папа? Жорка, замолчи! У меня муж сегодня умер! Ты лучше скажи, как мне забрать те... – она осеклась. – Как мне забрать то, что от него осталось. От него и Раисы Ивановны, мне ведь их похоронить нужно. Жора, у меня столько дел, а я тут с тобой сижу... Давай в другой раз!
Она резко поднялась.
– Сидеть! – гаркнул капитан, но глядя на это несчастное, когда-то любимое лицо, сменил тон. – Кто у тебя умер?
– Муж, Жора, сегодня погиб мой муж... Он сгорел в своей мастерской на даче. Он реставрировал старую мебель...
Жорка махнул рукой в сторону стены.
Через несколько минут в дверном проёме показалась голова парня, приезжавшего с обыском на квартиру Кандальниковой.
– Товарищ капитан, вот сводка из пригородного отдела. Действительно, был пожар на участке Дортезиной Р. И. По предварительным данным хозяйка вместе с сыном находились в отдельностоящем помещении, где взорвался газовый болон. Погибли оба... Блин, сам только что узнал... Получается, что наш киллер мёртв? А с очевидцами что делать? Отпускать?
– Нет, проведём опознание. Зови понятых.
Парень на секунду вышел в коридор, что-то там сказал, и в комнату зашли две женщины.
Мартов поставил их рядом с Любой около стены и велел позвать очевидцев.
Любка не понимала, что происходит, но перечить не пыталась.
Теперь в кабинет зашли два подростка – мальчик и девочка. Они пристально всматривались в стоящую троицу, но через минуту уже разочаровано покачали головами.
– Нет, не похожи. Совсем никто не похож... Та была намного старше и со стрижкой. Она, когда из машины высунулась, то... Я её разглядела, – уверенно сообщила девчушка.
– Точно? Не ошибаешься? – уточнил Мартов. – Ведь темно было...
– Но мы-то буквально в шаге стояли, – принялся объяснять мальчик. – Мы за кустом цело... Ну... Короче, разговаривали. А когда мужик – фотку которого вы мне дома показывали – к подъезду направился, тётка та из окна высунулась и тихо так говорит: «Алёша, сорок четыре, двадцать...», – это код нашего подъезда...