– Нет, не скажу, Сэму всего семьдесят. Но тут главное в другом: Сэм Дворжак – самый модный художник. Его клиенты сплошь из списка журнала «Форбс»[22]. Говорят, что приходится родственником известному художнику с такой же фамилией.
– Вы, наверное, хотели сказать, что музыканту? Антонин Дворжак – это чешский композитор, – поправила Люба.
– Всё я правильно сказала, – вгрызаясь зубами в сочную мякоть, парировала Татьяна. – Франц Дворжак, потрясающий художник. Неужели никогда его картин не видела? Мне очень нравятся! Считался тонким колористом... Кстати, у Сэма почти такая же манера... Вот посмотришь... А Дворжак – фамилия распространённая. Сэм сам говорил, что по одной из версий его фамилия является украинской и происходит от украинского же слова «дворак» – крестьянин, который работает в барском дворе. Так-то вот...
– Таня, а вы по-венгерски понимаете? Как вы с Сэмом разговариваете?
– Да бог с тобой! Из меня полиглот, как из коровы балерина. Сэм прекрасно знает русский. В советское время в социалистической Венгрии в школе все русский учили. Многие пожилые венгры нас отлично понимают...
Последующие десять минут Люба не мешала новой знакомой наслаждаться едой.
Наконец Татьяна в изнеможении отодвинула тарелку.
– Ну какое мне сейчас озеро? – с притворным расстройством спросила она у самой себя. – Сейчас только в кровати валятся... Кстати, ужин у Дворжаков в восемь. Предлагаю встретиться здесь же на полчаса раньше. Тридцати минут дошлёпать до их виллы нам с тобой за глаза хватит...
Вернувшись в апартаменты, Любочка попыталась предаться послеобеденному сну, но от избытка мыслей так и не смогла этого сделать.
Захватив купальник и полотенце, направилась прямиком к озеру. По дороге ещё несколько раз позвонила по номеру, указанному в адресе отправителя на бандероли, полученной Серафимой Андреевной от Юрия.
Тщетно!
После вежливого обращения на английском с просьбой связать её с господином Гастроподом невидимый собеседник тут же отключался.
Заблудиться в Хевизе было невозможно! Вереницы отдыхающих с надувными кругами и смешными поролоновыми палками для плавания точно указывали направление маршрута.
По дороге, прикупив информационный буклет, Любочка без проблем добралась до места.
Народу на берегу было видимо-невидимо. Просто Вавилонское столпотворение какое-то. Языки всех народов мира сливались в общий гомон.
С трудом найдя свободное местечко, Люба опустилась на зелёную травку. От количества голов торчащих из воды даже купаться расхотелось.
Столько народу в таком небольшом водоёме! Какая тут может быть польза?
Однако полистав буклет, приятно удивилась. Вода в озере обновляется каждые сутки. А минеральные источники, наполняющие водоём, имеют такую целебную силу, что и мёртвого поднимут.
Дабы не лишиться законного места на берегу, Люба вытащила из пляжной сумки только кошелёк и купальник. Саму же ярко-синюю пластиковую торбу вместе с полотенцем и буклетом оставила на мете, когда пошла в кабинку переодеваться.
Возвращаясь назад, от неожиданности еле сдержалась, чтобы смачно не выругаться. Прямо на траве, укрывшись от жарких солнечных лучей её полотенцем, возлежала неизвестная нахалка, прикрыв лицо огромной тёмной шляпой с широченными полями. На тулье головного убора невыносимо сверкал прозрачный гранённый кристалл.
Смутные, пугающие воспоминания встревожили ум...
Злость на невоспитанную особу взяла верх. Любочка ринулась к самозванке, но в шаге до места вдруг обнаружила, что всё это ей привиделось. Никакой дамы и никакой тёмной шляпы поблизости не наблюдалось.
«Срочно в воду! И намочить голову!», – приказала себе Кандальникова. – «У меня, видимо, переутомление! Хотя... Что-то мне не по себе, кажется, вовсе не от этого...».
Она отплыла подальше от берега и, несколько раз полностью погрузившись под воду, испытала облегчение. Фактически зависнув в озере навроде поплавка, стала оглядываться по сторонам.
Красивая купальня с остроконечными башенками возвышалась над водной гладью посредине озера. Там тоже были люди, которые спускались к воде по металлическим ступенькам из двери помещения.
Люба подплыла поближе.