– У меня дыра в боку была, – зашептала я. – Думала, сдохну. Но раны нет. За сутки всё так быстро не заживает, тем более с нашей радиацией.
Девушка пожала плечами и испуганно шикнула, увидев, что один из шаров летит в нашу сторону.
– Они какие-то штуки с собой носят, – зашептал парень через плечо, сидящий впереди меня, – я видел. На плече. Они на роторную машинку похожи, я такими тату клиентам набивал. Моя рана за пару секунд исчезла.
– Кто «они»? – спросила я.
Девушка ещё раз шикнула и кивнула на дверь. К нам в отсек затолкали ещё человек пятьдесят, ободранных, грязных и жутко испуганных. Вслед за ними вошли высоченные существа… Существа?! Да нет, чёрт побери, тела как у людей, только огроменные: высотой до двух с половиной метров, широкоплечие, крепкие, выбриты налысо, вот только лиц не видно под тонированными масками. Одеты в такую же чёрную форму, и куча металлических прибамбасов со всех сторон. Тоже чёрных. И всё это матовое. Похоже, матовый – их любимый. Ублюдки.
– Их раса называется «агбалы», – прошептала девушка.
– Откуда знаешь? – спросила я.
– Услышала от наших старших, когда война за Куполом началась.
– Ясненько, – протянула я негромко сквозь зубы, не отрывая глаз от незваных инопланетян.
Они солдаты, это очевидно. И штуковины, которыми бугаи обвешены, видать, оружие, но как оно работает?
Пока я нагло их рассматривала и размышляла, один из чёрных солдат вытянул руку в сторону громко матерившегося бедолаги и выстрелил ему в плечо. Я заметила всё тот же чёрный луч, которым нас обстреливали роботы на земле. Оружие в его руках напомнило бельгийский FN F2000, но без магазина. Как их заряжают: солнечная энергия, электричество? Что за черНовщина?!
Дура я! Изучала оружие по картинкам для своей писанины, а после того несчастного случая (даже вспоминать не хочу), в руки ствол так и не взяла. Дала себе слово – больше никакой крови; надо строить новый мир. Лучше от души по морде надавать, или парочку костей сломать, но не убивать. Верила: если начну с себя, и другие рано или поздно подтянутся; они тоже поймут, что это правильный подход. Жизнь сама научит.
А тем временем, на границах между блейдами перестрелки случались не хилые. Иногда погибали десятки людей. В самих блейдах люди чаще использовали холодное оружие, чтобы не шуметь, и обворовывали друг друга, борясь за выживание. Был у нас такой негласный уличный закон: если удалось ограбить «чисто», то мстить за украденное никто не имел право. Если только вор не был пойман за руку. Тогда и убить могли на месте, и за это убийство не разрешалось сводить счёты…
А получивший лучом по плечу бедолага забился в конвульсиях и потерял сознание.
Новых похищенных рассадили по углам. Остальные притихли… М-да, не такого иноземного пришествия мы ожидали. Думали, всё будет, как в сказке: конфетти, фанфары, дети с цветочками и застолье на всю планету. Раскатали губу, а нам её разбили, вместо того, чтобы поцеловать в засос, выкрикивая сердечные приветствия.
– Почему на них маски? – спросила я шёпотом парня. – Какая им разница, что мы увидим их лица?
– Они их не снимали, – ответил парень. – Я тоже не могу понять, похожи они на нас или нет.
Когда я услышала сиплое дыхание проходящего мимо нас агбала, я всё поняла:
– Это кислородные… или чем они там дышат, – прошептала я.
– А зачем? – удивилась девушка. – Это же их корабль, а они дышать здесь не могут?
– Думаю дело в нас. Чтобы дышать могли мы, иначе масок на людей, видать, не хватит. А они явно не переносят наш газ.
– Газ? – девушка округлила глаза.
– Кислород имею ввиду, – ответила я и сомнительно посмотрела на девушку. – К тому же, наш воздух ещё и заражён… Ты с северного блейда?
– Может, нам лучше не шуметь? – она испуганно посмотрела на чёрного солдата, лупившего прикладом парня в дальнем углу. Паренёк явно не хотел сидеть смирно.
– Не бойся. За болтовню шёпотом они не дубасят, как видишь. Главное, с места не двигаться… Так ты с северного?
Девушка кивнула.
Одежда на ней была такая грязная, что я поначалу и не заметила нашивки на плече: белоснежные вершины гор в жёлтом ореоле. Хм… а у нас, в южном блейде снег всегда шёл серый, словно это не снег, а пепел. И вонял жутко расплавленным пластиком.