«Он сделал с Джоэлом Хейгейтом гораздо больше, — сказал Стил. — Он практически оторвал ему голову. Но теперь, когда мы знаем, что вы были с ним всю ночь, возможно, вы могли бы объяснить, как вы перенесли тело с места преступления к костру».
«Мы ничего подобного не делали. Мы были в постели. Клянусь».
«Ранее вы клялись, что даже не видели его в ту ночь».
Она встряхнула волосами. «Я сделала это, потому что была зла на него».
«Как можно злиться на человека, который вытащил тебя из полицейской камеры?»
спросил Стил. «Тебе следовало бы встать на колени и поблагодарить его».
"Я поблагодарил его, суперинтендант. Затем он рассказал мне, что он собирается
делать.'
«И что это было?»
«Он хотел оставить Эксетер в покое. Меня бросили».
«В это я могу поверить — он никогда не путешествует с багажом».
«Кого ты называешь «багажом», ты, косоглазый ублюдок? — завизжала она. — Я была его лучшим другом в городе. Вот почему он пришел ко мне».
«Однако вы отрицали, что он приближался к Рокфилд-Плейс».
«Я же сказал тебе — я был зол на него».
«Он еще больше разозлится на тебя, когда услышит жалкое оправдание, которое ты придумала, чтобы спасти его от виселицы. Это все, на что ты способна, Аделина?» — спросил Стил. «Мы оба знаем, что ты не провела ночь с Бэгси. У нас есть неопровержимые доказательства этого. Если бы ты могла предоставить ему алиби, ты не думаешь, что он бы им воспользовался? Но он этого не сделал, не так ли? Он не сказал нам, где был той ночью, но это точно было не между твоих бедер. Он был слишком занят убийством Джоэла Хейгейта».
Развернувшись на каблуках, он пошел обратно в свой кабинет.
Аделина в отчаянии заколотила прутья. Ее план провалился.
«Прости, Бэгси», — сказала она. «Я пыталась».
* * *
Бэгси Брауна встретили в тюрьме с насмешками. Поскольку весь персонал слышал об избиении, которое он устроил Уайетту, он знал, что они вскоре нападут на него в ответ. Браун был привычным посетителем старой тюрьмы Брайдвелл на Квин-стрит, но теперь его перевели в новую тюрьму на Норт-роуд. Построенная четырьмя годами ранее по тому же плану, что и Пентонвилль, она имела почти двести камер, в каждой из которых была вода, таз для умывания, кровать, стол, табурет и газовый баллончик. Заключенные содержались в изоляции и подвергались бесшумной системе. Не было никаких шуток, которые Браун позволял себе в полицейском участке. Ему было запрещено разговаривать с другими заключенными. Слева
Один в крошечной камере, он сидел на табурете и размышлял о своей судьбе. Его казнь станет первой в новой тюрьме. Надзиратели с удовольствием говорили ему, что уже делают ставки на то, будет ли он кричать о пощаде, когда его потащат на виселицу. Он не выказывал страха, но его разум был в смятении.
Когда надзиратель пришел, чтобы открыть его камеру, Браун подумал, что его вывели, чтобы развлечь персонал. Его уже избивали в тюрьме, и он завоевал неохотное восхищение надзирателей, потому что он мужественно переносил наказание и никогда не жаловался. Фактически, на этот раз он избежал какого-либо жестокого обращения. Его провели в безликую комнату, а затем заперли внутри. За маленьким столиком сидел инспектор Роберт Колбек.
Браун был доволен. «Значит, ты получил мое сообщение?»
«Почему бы вам не присесть, мистер Браун?»
«Я никогда не думал, что ты придешь».
«По моему опыту, — сказал Колбек, — у преступников часто случается приступ честности, когда им грозит казнь. Они понимают, что их ложь совершенно бессмысленна». Он указал на стул напротив себя. «Садись. Осмелюсь сказать, что это гораздо удобнее, чем табуретка в твоей камере».
Браун сел. «Спасибо, инспектор», — сказал он. «Я попросил вас, потому что знал, что суперинтендант Стил никогда меня не послушает. Все, что его интересует, — это момент, когда рычаг будет потянут, люк откроется, и я начну танцевать в воздухе».
«Вы совершенно неправы, мистер Браун. Как и меня, суперинтенданта интересует только одно — справедливость».
«Вы верите, что я убил начальника станции?»
«Я думаю, что это более чем возможно».
«Значит ли это, что вы в этом уверены?»
«Нет», сказал Колбек, «я очень далек от уверенности, и именно поэтому я хочу
«Рассмотрите все последствия этого преступления. Но не возлагайте больших надежд. Я тоже совсем не уверен в вашей невиновности».
«Это справедливо», — сказал Браун. «Я могу посмотреть на это с вашей точки зрения.
«Вы думаете, что я могу быть виновен, потому что я не смог предоставить вам алиби на время убийства Хейгейта. На это есть причина».
«Очевидная причина в том, что убийцей были вы».