«Это необычайно щедро с его стороны».
«Его интерес к приюту на этом не закончился. Когда он был открыт в
В 1845 году первым делом он назначил капеллана из числа своих сотрудников.
Кэнон Смолли все еще здесь и делает великолепную работу. У него есть дар успокаивать непослушных пациентов. Он просто сидит там, держит их за руки и слушает .
«Это все, что нужно некоторым из них», — сказал он. «Они хотят, чтобы кто-то их выслушал».
«Мне определенно нужно пересмотреть свое мнение о епископе», — сказал Колбек.
«В душе он добрый человек».
«Я никогда не сомневался в его искренности».
«В следующий раз, когда встретитесь с ним, постарайтесь быть более терпимыми к его странностям».
«Спасибо за совет. Я вижу, что я недооценил его».
«Он был другом этого приюта с самого начала».
«Тогда я понимаю, почему ты так благодарен».
«Это больше, чем просто благодарность, инспектор. Это ближе к почитанию. Епископ сыграл важную роль в продвижении моей собственной карьеры».
Колбеку было любопытно. «Каким образом он это сделал?»
«Из своего кармана он дал мне стипендию, которая позволила мне взять отпуск, чтобы провести некоторые важные исследования. Плоды этого исследования, — сказал он, подходя к столу, чтобы взять копию своей книги, — содержатся здесь. Вот почему она посвящена Генри Филпоттсу, епископу Эксетерскому». Он открыл книгу и показал посвящение Колбеку. «Обязательно посмотрите на картины в коридоре, когда будете уходить. Они являются важным визуальным стимулом для наших заключенных. По-своему, — заключил Свифт, — епископ Филпоттс — святой психиатр».
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
После предупреждения, которое он ей дал, Мадлен Эндрюс ожидала, что ее отец не вернется домой до глубокой ночи. Поэтому она была поражена, когда он вернулся чуть больше чем через час после того, как ушел из дома. Для нее был еще один сюрприз. В первый раз, когда он пил чай с Бинни Лэнгтон, он вернулся в состоянии эйфории.
Эндрюс был более осторожен на этот раз. Не было никакой улыбки и ностальгического блеска. Мадлен была заинтригована.
«Ты хорошо провел время?» — спросила она, помогая ему снять пальто.
'Да.'
«А миссис Лэнгтон испекла вам торт?»
«Она делала всякие вещи».
«Почему ты вернулся так рано?»
Протянув ей свою кепку, он плюхнулся в кресло. «С меня хватит, Мэдди».
«Я думал, ты будешь проводить часы с миссис Лэнгтон».
«Я тоже», — сказал он с тоской, — «и я бы так сделал, если бы мы с Бинни были одни. Но там была ее сестра — миссис Янг — и это все изменило».
Она повесила пальто и шапку на вешалку. «Я не понимаю, отец».
«Айви Янг пришла осмотреть меня и убедиться, что я в здравом уме и здорова. Говорю тебе, Мэдди, я чувствовала себя как старый бык на рынке, которого фермер тыкает и подталкивает, не уверенный, стоит ли тратить на меня деньги. Это было ужасно. Миссис Янг делала все, что угодно, только не спрашивала мой вес».
«Почему миссис Лэнгтон не остановила ее?»
«Такую женщину, как Айви Янг, не остановить. Когда она набирает обороты, у нее столько же тяговой силы, сколько у одного из локомотивов, которыми я управлял. Меня не допрашивали — меня допрашивали».
«О, боже!» — сказала Мадлен, садясь напротив него. «Это, должно быть, было очень неприятно для тебя».
«Самое неприятное, что она была там, очевидно, потому что ее пригласила Бинни. Она хотела, чтобы ее сестра проверила меня. Полагаю, это хороший знак в каком-то смысле», — продолжил он. «Это показывает, что ее интерес ко мне серьезен. Но в то время мне было очень неуютно».
«Была ли миссис Янг похожа на свою сестру?»
«Нет, она была намного стройнее и — если честно — немного умнее Бинни. Она потеряла своего мужа много лет назад и очень поддерживала Бинни, когда та оказалась в таком же положении. Айви Янг — привлекательная женщина, — сказал он, — и она очень хорошо одевается. Я удивлен, что она еще не вышла замуж. У нее, должно быть, много поклонников. С другой стороны, они бы испугались, если бы она обращалась с ними так же, как она обращалась со мной сегодня днем».
Мадлен одновременно сочувствовала и испытывала облегчение. Хотя ей было жаль, что ее отец не получил от этого события того удовольствия, на которое надеялся, она втайне была рада, что его бурный роман замедлился до более разумной скорости. Это дало бы ему время оценить ситуацию более объективно. Хотя у него все еще могли быть сильные чувства к Бинни Лэнгтон, их мог смягчить тот факт, что брак с ней обременит его чрезмерно любознательной невесткой.
«Как обстоят дела у вас с миссис Лэнгтон?» — осторожно спросила она.