Шаго покосился на рюкзак и осторожно поинтересовался:
– Марци, что у тебя там, еда?
Она отрицательно помотала головой. Прядки волос-серпантинок встряхнулись и опали.
– Одежда?
Одежда не весит так много.
Марци еще раз качнула серпантинками.
– Там защитные костюмы. И маски для дыхания.
– Но… Отку…
– Откуда? Из подвала. У нас есть на случай шторма-воронки. Если придется срочно лететь на вертихвостке совсем далеко… Я вообще сперва планировала угнать вертихвостку, но… Но в этот раз извини, никак не получилось.
Шаго присел на корточки у рюкзака, принялся развязывать лямки. Что теперь с этим всем делать? Защита – это прекрасно, но все планы к чертям. К тому же не факт, что защита вообще понадобится. Дорога ровная, спокойная.
– Так, а это что такое?
– Это… это… Ты только никому не говори, ладно? Это совсем секретная штука. Она показывает беду. Как беда близко, она звенеть начинает. Такой магический гологольчик.
– Магии не бывает, – возразил Шаго. – К тому же эта штука не похожа на гологол. Как она может звенеть?
Штука была вообще ни на что не похожа. По размеру – со шкатулку для хранения одового браслета – знаете, такого браслетика-оберега, который надевают на роженицу, а если рождается дочь, передают ей по наследству. Но только по размеру. Крышка коробочки не открывалась, орнаментов-украшений не было.
– Не знаю как, но будет, – заявила Марци. – Сперва будет пищать, затем звенеть.
– Ах, еще и пищать! Ну-ну…
Марци, влюбленная девочка, все готова простить. Но ей все равно каждый раз немножко обидно. Почему Шаго ни во что не верит?
Они извлекли защитные комбинезоны и разложили их на земле. Шаго видел такие на зольдадах. Но щупал впервые. Они были сделаны словно из металла, только такого мягкого, как ткань. Правда-правда, чуть плотнее ткани, из которой шьют зимние куртки.
– Супер! – одобрительно отозвался Шаго.
– Вот! – обрадовалась Марци и тут же напряглась: – Ты чего так тяжко вздыхаешь, словно медузу сожрал?
– Да потому что как такую тяжесть переть? Мы с ней и до оранжевого кирпича не дойдем.
– Ого! А ты хотел до оранжевого?!
– Я дальше хотел. Да что теперь толку обсуждать.
Все-таки стали обсуждать. Решили идти, сколько пройдут. Заночевать в безопасной зоне. А потом… Потом Марци надо будет обратно. Она только на два дня чудом отпросилась-отмазалась. Так что дальше они устраивают хоронушку: прячут-закапывают ее защиту, и она возвращается домой, а он со своим…
– Нет уж. Я тебя одну обратно не отпущу. Мало ли что. Мало ли кто.
… В тот день они, груженные костюмами защиты (не скафандры, конечно, но тяжесть приличная), прошли не так уж далеко. Но все-таки дальше зеленого кирпича. Это далеко, но жители Ёорса (так называли свой мир обитатели планеты-куба) привыкли к нагрузкам. Дело в том, что они с детства привыкли ходить немножко, как мы бы сказали, «в гору»: чем дальше от океана, тем сила тяжести больше.
Шаго, Марци, их друзья, рыбаки Дворшиков и почти все остальные простые люди не знали о силе тяжести, градиентной гравитации и том, как именно на самом деле устроен их мир. Но. Но они были уверены (и весь их жизненный опыт подтверждал эту уверенность), что:
– чем дальше от центра мира (указанного на всех картах, в середине океана), тем тебя больше прижимает к земле, тем сложнее идти;
– чем дальше идти, тем не только тяжелее мышцам, но и дышать сложнее, правда, для этого надо достаточно далеко зайти, много-много дней топать, потому что дорог в те края нет, последние незапретные дороги кончаются там, где еще можно жить;
– чем севернее, тем холоднее;
– Солнце всегда встает на востоке и заходит на западе, в одних и тех же точках;
– Луна-мать всегда одного размера и висит в одной точке, над Центром мира – она домоседка, как большинство женщин;
– Луна-отец бродит кругами и овалами, бывает разной величины и даже цвет иногда меняет – непостоянный у него характер;
– мир их – большая чаша, четырехугольная чаша богов;
– то, что без богов дело не обошлось, это точно, а если нет, то кто тогда придумал и построил вертихвосток? Не люди же…
Ученые люди Ёорса и военные – высокопоставленные военные, конечно, а не простые зольдады – знали больше, но почти по всем перечисленным выше пунктам были согласны с простым людом. Вот разве что по поводу чаши богов и богов вообще у них были сильные сомнения.