Пинхадзе легонько усмехнулся, но мне этого было достаточно.
– Вот-вот. Вы бы решили, что я пытаюсь увести следствие в сторону. Кроме того, я и сейчас, несмотря на то, что являюсь подозреваемым, предпочитаю считать, что целью убийцы был Тимур, а не Маша.
Я прокашлялся.
– Впрочем, возможно, мы скоро сможем узнать точный ответ, – продолжил я. – Хлопотун, если это его рук дело, не исключено, что позвонит. А кроме того, я надеюсь, что у вас есть пуля убийцы, которую можно сравнить с той, которая чуть не попала в Машу.
Машка при этих словах вздрогнула.
Пинхадзе нас, наконец, отпустил, и я заметил, что его изначальное предубеждение против меня поколебалось.
Понятно, что хуже всего в этой истории приходилось Машке. Я пытался представить себе и не мог, как чувствует себя человек, на которого охотятся. Единственное, что я понимал отчетливо, было то, что, окажись я в подобной ситуации, то умер бы от страха. Но Машка, как ни странно, внешне сохраняла спокойствие. А может, это были уже безразличие и апатия человека, понявшего, что смерть неизбежна. Я и так, и сяк пытался ее успокоить, но у меня получалось плохо.
А вечером раздался новый звонок. Машка не сделала никакого движения, чтобы поднять трубку. Это сделал я, надеясь, что звонит Скворцов или вообще кто-нибудь из другой, нормальной жизни.
– Алло! – выжидательно произнес я.
– В следующий раз точно не промахнусь, – раздался в ответ знакомый скрежещущий голос.
Я положил трубку. К счастью, я стоял спиной к Машке, и это дало мне возможность сделать нейтральное лицо и придумать, что наврать. Но оригинальностью я не отличился.
Я повернулся и с глупой улыбкой проговорил:
– Ложная тревога. Ошиблись номером.
– Ну и слава богу, – спокойно отреагировала Маша, внимательно глядя мне в глаза. Потом она вытащила свой мобильник и набрала какой-то номер.
– Куда ты звонишь?
– Да так, пустяки. Не обращай внимание. Надо же себя чем-то занять, – так же невозмутимо ответила она.
Я немного расслабился. Кажется, пронесло. Ведь и правда, незачем ей знать про этот звонок и снова нервничать, лучше от этого все равно не станет.
– Олег Андреевич! – услышал я ее голос и мгновенно встрепенулся. – Нам только что звонил Хлопотун, – сказала Машка.
Черт побери, подумал я, она ведь меня снова провела. А Маша в этот момент внимательно выслушивала ответ Скворцова.
– Так вы успели записать этот разговор? – спросила она. – И дело перешло от Пинхадзе к вам? Нет?
Я чувствовал себя полным идиотом.
– А, понимаю, – продолжала Маша. – Я уверена, что вы сделаете все, как надо. Спасибо.
Машка бросила мобильник на стол. Я сидел, притихнув, а она осуждающе на меня смотрела.
– Родик! Не надо больше мне врать. Сильнее меня уже не испугаешь. А я должна знать правду.
Я виновато опустил голову.
– Хорошо, – сказал я. – Ты будешь знать столько же, сколько и я. Просто мне не хотелось чувствовать, что я тебя добиваю.
Машка ласково провела ладонью по моей голове.
– Я догадалась, что ты хотел сделать, как лучше.
А у меня вдруг возникла мысль…
– Ты знаешь, – начал я, – я тут подумал и решил, что цель Хлопотуна, может, совсем не в том, чтобы тебя убить.
Машка с удивлением на меня посмотрела.
– Да-да, – с еще большей уверенностью продолжал я. – Давай рассмотрим все по-другому. Опираясь на голые факты. Мы имеем дело с человеком, у которого патологически перевернуто мышление. И человеческая жизнь для него вряд ли что-то значит. Это факт номер один. Факт номер два. Хлопотун ведет себя очень ловко и хитро, тщательно продумывая действия и заметая все следы. Факт номер три. У него есть какая-то редкая иностранная снайперская винтовка, которая уже дважды выстрелила. И тогда возникает вопрос. А что, собственно говоря, помешало такому умному и хорошо вооруженному человеку тебя убить? Простая случайность и отсутствие опыта стрельбы? Но разве не странно, что дилетант, якобы до этого не имеющий навыков убийства, имеет именно такое необычное оружие, а не какой-нибудь охотничий «Сайгак». Хлопотун, конечно, сумасшедший, но только в мироощущении, а не в практических действиях.
– К чему ты ведешь? – с нарастающим интересом спросила Машка.
– А к тому, что, если бы он действительно хотел убить, то давно бы убил. – Я на мгновенье задумался, чтобы сформулировать мысль получше. – Ему, если хочешь знать, нужно не твое мертвое тело, а твоя сломанная душа. За ней он охотится. Хлопотун хочет тебя сломать и подчинить себе.
– Бог ты мой! – с сомнением воскликнула Машка. – Ну ты и напридумал. Да на что это ему?
Я недоуменно пожал плечами. Я не был уверен, что Машка меня поймет.