Эвиан видела, что он в чем-то неуловимо изменился. Прежде Кларенс излучал пылкую юность, неудовлетворенность, честность, неистовство и самозабвенную искренность. Теперь на его облик словно упали какие-то тени, глаза чуть потускнели, и линия рта сделалась более жесткой. Что он делал все это время? Какую частицу его души унесла их разлука? Молодую женщину не покидало чувство, словно его тоже сдерживают некие невидимые оковы.
— Я… я рада, что ты жив! — в этом Эвиан не могла не признаться. — Вот только… не думаю, что это хорошая затея. Он все равно нас найдет.
— Не бойся. На этот раз все будет иначе. Мы поедем в…
— Кларенс! Не надо.
Он сделал шаг вперед с явным намерением взять ее за руку, но она поспешно отступила.
— Прошу, не трогай меня!
Во взоре Кларенса отразились недоумение и боль.
— Почему? Ты помнишь о том, что у нас было? Помнишь оленью тропу?
Молодая женщина незаметно сжала кулаки.
— Конечно, помню.
— Он измучил тебя? Где он? Я убью его и…
Она вновь перебила:
— Все как обычно. Жизнь продолжается. Я привыкла к ранчо и… подружилась с Надин.
Кларенс едва заметно усмехнулся.
— Я вас видел.
Уловив перемену в его настроении и внезапно прорвавшуюся ожесточенность, она прошептала:
— Одна трагедия влечет за собой другую, и… иногда наступает какой-то предел. Это судьба.
— Нет большей трагедии, чем та, что произойдет, если я уйду, а ты останешься. Пойдем вниз, сядем в седло и…
— Под утро нас найдут с простреленными головами.
— Он не посмеет, — убежденно произнес Кларенс и осторожно, не желая раньше времени говорить правду, добавил: — У меня есть прикрытие. Я не один.
Эвиан бессильно опустила руки.
— Нет, все напрасно. Я его жена, и закон на его стороне. Разговор затянулся. Уходи, Кларенс.
Невыносимое чувство потери обдало его сердце холодом, и он довольно резко произнес:
— Плевать на закон! Он нам ничем не помог! Что с тобой происходит? — А поскольку Эвиан не отвечала, неожиданно тихо, проникновенно и мягко добавил: — Ты ведь знаешь, насколько ты мне дорога, знаешь, что я люблю тебя и ради тебя я способен на все!
Она закрыла глаза, и на мгновение ей почудилось, будто еще немного — и она сдастся. Слова и чувства хлынут потоком, и она откроет Кларенсу правду. Что-то словно пульсировало у нее внутри, билось и ранило, стремясь прорваться наружу.
«Если зов достаточно сильный, ты должна на него идти», — говорила Зана.
Чувствуя, как подступают слезы, Эвиан замотала головой. Нет, надо увести разговор в сторону.
— Мне было нелегко привыкнуть к нашим отношениям. Охотнее всего я бы осталась одна. Похоже, моя молодость закончилась, не начавшись. Сейчас я хочу только покоя.
— С Иверсом?!
— После того, что произошло у нас с тобой, я стала ему безразлична. Меня это вполне устраивает. Мне кажется, я не смогу быть счастлива ни с одним мужчиной.
— Ты имеешь в виду постель? Ты же знаешь, я бы не стал тебя принуждать!
— Но ты желал бы этого и рано или поздно разозлился бы на меня.
— Разве такое было раньше?
— Мы слишком мало пробыли вместе. Тогда во мне еще жила какая-то надежда, а теперь — нет. Все потеряно и, похоже, навсегда. — Эвиан набрала в грудь побольше воздуха, медленно закрыла глаза и выдохнула: — Я устала. Устала от всего. Мое сердце опустело. Оставь меня в покое. Уходи.
Темные глаза Кларенса вспыхнули неистовым огнем.
Он не верил ни ушам, ни глазам. Что с нею сделали?! С другой стороны, это заколдованное место со странным названием «Райская страна» изменило Арни, его лучшего друга, превратив его то ли в малодушного труса, то ли в корыстного предателя.
Лицо Кларенса перекосила кривая усмешка, какой Эвиан никогда у него не видела.
— А как там мой дружок Арни Янсон? Счастливо женат на дочери Иверса?
— Да.
— Передай, что если я когда-нибудь его встречу, ему обеспечена пуля в башке!
Зная, что опаздывает, Кларенс вышел на улицу и без промедлений сел в седло. Он чувствовал, что допустил роковую ошибку, но не понимал, какую.
Все ушло, ничего не осталось. Он провел рукой по лицу и, словно смахнув с него выражение растерянности, беспомощности и горя, уверенной рукой послал коня во тьму.
И все же в нем еще теплилась надежда. Когда Бешеный Айк принялся ругать его за опоздание, Кларенс, не дослушав, сказал:
— Помнишь, я рассказывал тебе про женщину, за которую был готов отдать все, что угодно? Она здесь, в гостинице, с мужем. Я хочу увезти ее с собой.
Айк посмотрел на него, как на сумасшедшего.
— Да ты спятил! Куда мы денемся с бабой!