А что она обречена, он не сомневался.
Его Легионы не неисчислимы. Оружие и магия способны убавлять их число быстрее, чем Тьма и Кипящий Котёл – восстанавливать, а непреклонность воли самого Ракота – воплощать в способное сражаться воинство.
Так было в те дни, когда Молодые Боги подступали к стенам его последней цитадели…
Летучий зверь Ракота вновь нёсся над рядами противостоящей ему армии. Многочисленна, да, но случалось ему видеть воинства и куда крупнее.
Окраины Обетованного затягивал низко стелющийся дым. Ракот пронёсся над лагерями осаждавших, глазом опытного полководца замечая, что разбиты они совсем недавно и разом, словно быкоглавцы и их союзники свалились сюда с неба – то есть, скорее всего, прошли через порталы.
Кто-то очень умелый заправлял всем этим вторжением. Даже Молодые Боги, тесня Ракота к его последней цитадели, наступали от мира к миру, даже им не под силу оказалось прыгнуть сквозь неведомое и разом очутиться в сердце его тогдашних владений.
Летучего зверя заметили, с земли, из дымных клубов, взметнулись огненные шары, полетели стрелы – Ракот обращал на это внимания не более, чем на тучу мотыльков, толкущихся около огня. Вот уже засверкал впереди дворец Молодых Богов, так и простоявший пустым многие века. Познавший Тьму считал нужным поддерживать всё в порядке, но сам заходил в него редко.
Ага, вот и защитники – хитро-то как устроил братец! Владыка Мрака оценил туго свёрнутые пути, стягивавшие атакующих к нескольким узким местам, где сейчас и держались подмастерья Хедина. Вот, видно – сражаются: баррикада, вокруг неё всё выжжено, поваленные деревья, обугленные, наполовину сгоревшие, и быкоглавцы со своими коротышками-магами, отступившие на время.
За баррикадой прыгали, размахивая руками, двое половинчиков.
– Владыка Ракот! Владыка! Ура-а!..
– Помощь идёт! – загремел Ракот, не опускаясь на землю. – Держитесь, мо́лодцы!
Заложил вираж и устремился дальше.
В самом сердце Обетованного всё тихо, всё пусто, идеальный порядок. Ну конечно, как могли подмастерья названого брата уйти, оставив хоть что-то неприбранным?..
Журчит, как обычно, священный Урд в каменной своей чаше, пляшут песчинки на дне, поднимается лёгкий парок…
И тут всё хорошо.
Даже странно, если уж атакующие смогли притащить сюда этакую армаду, почему не попытались атаковать сверху? Или снизу? Или брат, Познавший Тьму, свернул Межреальность тугими рукавами со всех сторон, так что откуда наступать – теперь совершенно безразлично?
Так или иначе, пора возвращаться. Битву ещё надо выиграть.
Сражение кипело, и, когда Ракот вновь промчался над шеренгами и своих, и чужих, всё продолжалось, как и бессчётное число раз до этого. Тёмные Легионы давили мерно и методично, как хорошо смазанная машина; к воинству Ракота примкнули лишь единицы смертных воителей, из тех миров, где память о его Восстании сохранилась, несмотря ни на что.
Льётся горячая кровь живых, быкоглавцы медленно пятятся, подавляемые обрушивающейся на них массой. Тьма тоже терпит урон, Ракот ощущал множественные болезненные уколы невидимых игл – всякий раз, когда клинок врага находил дорожку, поражая одного из воинов Мрака.
Восставший поморщился, мысленно торопя своего зверя. Плащ вновь распустился, затрепетал, подобно знамени, чёрный меч взмыл в небеса, и Легионы воспряли. Твёрдая как сталь воля того, кто их ведёт, – вот и всё, что требуется им для победы.
Ну, и чтобы резервы магии у неприятеля оказались бы ниже, чем у них. Ракот убедился в этом на собственном горьком опыте.
Полумесяц тёмного воинства охватывал армию быкоглавцев, и теперь она уже могла лишь пятиться. Стройными квадратами надвигались пикинёры, и шлемы как влитые сидели на обнажённых черепах; первые ряды ударяли как одна рука, чёрные наконечники из зачарованного металла пробивали щиты и доспехи.
То тут, то там быкоглавцам удавались короткие отчаянные контратаки, прямо в пустые глазницы наступающих летели сонмы огнешаров, трескалась и проваливалась под их ногами, копытами и лапами твердь Межреальности. Высокие и стройные воины, проскальзывая между рядами массивных быкоглавых сотоварищей, бросались вперёд под прикрытием огненных завес, их длинные клинки с лёгкостью рубили поддавшийся натиску пламени мрак, и солдаты Ракота падали, обращаясь в горящий пепел.