«Ну что, ты готов?» — спросил Дэвид.
Вопрос был адресован не мне. Он был адресован другому пассажиру, сидевшему рядом со мной. Он не ответил. Он просто смотрел в окно.
Мы с Дэвидом немного поговорили по дороге, и Холли рассказала мне о своих планах на романтические выходные – их первые. Другой пассажир молчал. Через час, когда мы уже были на севере штата Нью-Йорк, мы замолчали, приближаясь к месту назначения. Холли и Дэвид были очень влюблены друг в друга. Было приятно это видеть, но мне было больно. Кристина и Эми остановились у родителей Кристины. Я видел их обоих мельком, как только выписался из больницы. Мы договорились встретиться в парке.
Я наблюдал за Эми на качелях. Мы с Кристиной сидели на траве в маленькомПаркуюсь рядом с домом её родителей. Через какое-то время я намеренно отключился от Кристины и стал смотреть на свою дочь. Мне не хотелось слышать, что она говорит. Она сказала, что во мне есть что-то, что представляет опасность для нашей жизни, что, пока я работаю в сфере юриспруденции, я буду привлекать плохих людей. И плохие вещи будут происходить, хочу я поступать правильно или нет.
Кристина и Эми будут жить с её родителями в Хэмптоне. Эми будет переходить в другую школу. Я смогу видеться с Эми раз в месяц, у них дома. Больше не буду. Ненадолго. Пока Кристина не убедится, что с ними всё в порядке. Я снова отключился и уставился на Эми.
«И что ты думаешь?» — спросила Кристина.
«Прошу прощения?» — сказал я.
«Ты ведь совсем не слушал, да? Я спросил: как бы ты отреагировал, если бы мы попробовали ещё раз через полгода?»
«Ты имеешь в виду нас?»
«Да, я имею в виду нас».
Скрип качелей снова привлёк мой взгляд к Эми. Она становилась всё выше. Её ноги волочились по земле на каждой нижней точке качелей. Год назад я водил её в этот же парк, и тогда её ноги не могли коснуться земли. Я вспомнил, как нашёл окровавленную семнадцатилетнюю девушку в доме моей клиентки, меньше чем в миле отсюда; я вспомнил Дэвида, хватающего ртом воздух в зале заседаний суда и умоляющего меня помочь ему; я вспомнил Кристину, тот момент в Харланде и Синтоне, прежде чем я вытащил её.
«Я не могу. Я слишком сильно люблю вас обоих», — сказала я.
"Что ты имеешь в виду?"
«Вокруг меня происходят плохие вещи. Может быть, я сам это допускаю. Не знаю, Кристин. Я не могу рисковать тем, что что-то может случиться с тобой или Эми. Я не хочу отдалять нас друг от друга и хочу видеть, как растёт моя малышка. Но важнее, чтобы у неё был шанс вырасти и быть с тобой. Что бы ни случилось со мной, что бы ни случилось с нами, я не могу этого изменить. Всё, что я могу сделать, — это не причинять больше вреда, чем уже причинил».
«Эдди, это не навсегда. Я хочу попробовать ещё раз, когда всё успокоится. Это твоя работа, а не ты. Я думал, ты мог бы подумать о том, чтобы свернуть сложные дела, может быть, даже попробовать новую карьеру. И, эй, я тоже не безгрешен. То, что случилось с фирмой, — не твоя вина».
«Ты ошибаешься. Делл сказал мне, что целью был я, а не ты. Они хотели использовать меня, чтобы добраться до Дэвида. Ты был для них лишь рычагом давления, не более того. Я не могу тебя разоблачить.Или Эми, рискуя этим. В нынешних обстоятельствах я покойник. Этот фасад долго не продержится. Я могу провести здесь выходные, но мне нужно вернуться.
"Почему?"
«Потому что я должен. Не могу объяснить, но мне это нужно. Мне нужно работать. Я могу помогать людям. Дэвид напомнил мне об этом».
«Есть и другие юристы…»
«Знаю, но большинство из них, наверное, такие же, как я до того, как вытащил Ханну Тубловски из того дома. Если меня не будет, кто вытащит следующую?»
Она подползла ко мне поближе и положила голову мне на плечо.
Я собирался остаться один. Ради блага своей семьи. Это заставило меня задуматься о том, какой я человек, и что моей семье будет лучше без меня – без этого мошенника, адвоката, афериста.
Холли повернула налево и поехала по узкой гравийной дорожке, которая привела к большому особняку, расположенному среди акров открытых зеленых полей.
Мы подъехали к дому. Снаружи ждали несколько мужчин в белой больничной форме. Я вышел из машины, обошёл её и открыл другую пассажирскую дверь. Низкое утреннее солнце светило в салон. Об этом месте не было рекламы ни в интернете, ни где-либо ещё. О его существовании знала, наверное, сотня врачей по всей стране. Насколько мне было известно, у дома даже не было названия. Рок-звёзды, кинозвёзды, супербогачи приезжали сюда, чтобы завязать.