«Вот почему вы хотели, чтобы Чайлд быстро заключил сделку. Вам нужен доступ к системе, чтобы отследить грязные деньги до партнёров, но вам также нужно ждать в банке, чтобы забрать деньги после окончательной промывки».
«Ты понял. Тот факт, что Синтон запустил алгоритм после ареста Чайлда, заставляет меня нервничать. Думаю, он его чистит, а когда он приземлится, Синтон и Харланд заберут чистые деньги и исчезнут. Но они не хотят этого делать. Если им удастся убрать Дэвида до того, как он выболтает всё про алгоритм, им не придётся бежать. Нам повезло — нужно этим воспользоваться. Если мы сможем отследить путь денег через прачечную, мы сможем всё это забрать и посадить партнёров в тюрьму. Мне нужны Харланд и Синтон — они убили одного из моих людей, Эдди. Я слышал, как она звала меня, пока горела в той машине. Мне это нужно».
«Твой аналитик, Софи. Кеннеди сказал, что вы были вместе. Сочувствую твоей утрате».
Я говорил серьёзно. Делл не мешал мне искать на моём лице хоть намёк на неискренность. Удовлетворённый, он сказал: «Спасибо. Она была слишком молода. В том конвое должен был быть я. Знаю, что я настойчив, но я неплохой парень. Мне просто нужна фирма».
«Так что же именно вам нужно от Дэвида Чайлда?»
«Он написал алгоритм. У него должен быть способ отслеживать, как деньги перемещаются и где они в конечном итоге окажутся. У него должен быть способ контролировать деньги, пока алгоритм их перемещает. Мне нужен маршрут, который проходят деньги от первого доллара, поступившего на счёт фирмы, до выплаты партнёрам. Он рассказывает нам, куда попадут деньги и как они попадут в Харланд и Синтон. Это даёт нам доказательства для обвинения Джерри Синтона и Бена Харланда, и гарантирует, что мы сможем получить все деньги фирмы».
Я позволил этому осознаться, просматривая отчёт Dell в поисках любых несоответствий. Нашёл только одно.
«Скажем, я вам верю. Это больше похоже на правду. Но если вы узнали, что Чайлд может манипулировать алгоритмом, и вы взамен заключите с ним сделку, то на кой чёрт вам я нужен? Почему бы вам не съездить к нему самому и не заключить сделку? Зачем впутывать меня?»
Как только мы получили доступ к IT-системе Дэвида, мы планировали именно это сделать. Пока наши друзья из Бюро не предоставили нам заключение о психическом состоянии Дэвида. У этого парня давние проблемы с властью — он много лет был хакером, ненавидит правительство и не доверяет ему. Он на грани паранойи и страдает каким-то расстройством адаптации. Если бы мы обратились к нему напрямую, он бы нам не доверял. Но это неважно; мы не смогли бы законно связаться с ним без того, чтобы об этом узнал его адвокат. К тому же, есть ещё один небольшой вопрос о его погибшей девушке. Мы не можем заключить с ним сделку, если у него нет адвоката. Нам нужен был Чайлд, союзник, которому можно доверять, и нам пришлось отстранить его от фирмы. Было разумно нанять для него нового адвоката, который был бы сочувствующим и мотивированным, чтобы убедить Чайлда признать себя виновным и заключить сделку. Вы были в поле нашего зрения с тех пор, как ваша жена устроилась на работу в фирму. Мы знаем об этих адвокатах всё, все возможные способы их эксплуатации. И когда… Появилась возможность, и мы решили ею воспользоваться. Вы идеально подошли для этой работы.
Это была стандартная практика ЦРУ: использовать людей, манипулировать их жизнями ради собственной выгоды. Я и сам играл в эту игру.
«Я не настолько идеален. Я не буду заставлять Чайлда давать ложные показания».
«Я знаю, что можно хорошо понять человека, но никогда нельзя быть уверенным,Эдди. Дэвид Чайлд очень умён, и все улики говорят о том, что он убийца. Ты готов отпустить убийцу на свободу? Я видел фотографии. Я знаю, что он сделал с той девушкой. Как бы мне ни хотелось сохранить фирму, я не могу позволить такому парню просто так уйти.
Холодная, тупая боль пронзила мою правую руку. Старая травма. Нахлынули тяжёлые воспоминания.
«Делл, если бы я считал его виновным, я бы помог тебе его прижать. Мне нужно довериться своей интуиции. Я добуду тебе доказательства другим способом. Когда я их получу, ты позволишь Кристине уклониться от соглашения об иммунитете», — сказал я.