Эрик удивленно глядит на меня. Декстер тоже глядит на меня, открыв рот. Что это она имеет в виду?
Никто и них не понимает, о чем я говорю. Ведь член Декстера не функционирует. Как же он собирается это сделать? Я объясняю Эрику свою задумку, и она ему нравится. Он помогает мне пересадить Декстера на стул без подлокотников, и мы привязываем один из фаллоимитаторов, тот, что с ремешками, к его поясу. Декстер с интересом смотрит на искусственный член, стоящий перед ним и шутит:
- Боже, как долго я не видел себя в таком состоянии!
Закончив с этим, я целую Эрика. Моя попка оказывается перед лицом Декстера, и Эрик раскрывает мне ягодицы, а потом их сжимает, чтобы пошевелить анальную пробку. Декстер принимает его игру и щипает меня за попку, чтобы она покраснела. Эрик меня целует и шепчет, разделяя наше дыхание:
- Любимая, ты сводишь меня с ума.
Я улыбаюсь. Эрик улыбается. Он смотрит на своего друга и просит его:
- Декстер, предложи меня моей женщине.
Мужчина берет меня за руку, сажает на себя и разводит мне ноги. Трогая рукой анальную пробку, он шепчет мне на ушко:
- Богиня…, ты так горяча. Мне нравится тебя предлагать.
Я улыбаюсь, и когда рот Эрика касается моей киски, я сжимаюсь. Декстер крепко меня держит, а я, тяжело дыша, извиваюсь и кричу, испытывая огромное удовольствие от тех чудесных вещей, которые проделывает мой любимый. Но, намереваясь разогреть своих мужчин еще больше, я шепчу:
- Да… Здесь… Так… Продолжай… Сильнее… О, да!... Вот так… Да… Да…
Эрик проводит языком по клитору, потом еще раз. Он обводит его, он хватает губами и тянет за него, пока Декстер меня предлагает и ласкает мои соски. Кончиками пальцев он заставляет их затвердеть, он их щипает. Мой Айсмен занят киской, вырывая из меня крики наслаждения. Всего за несколько мгновений дыхание Декстера участилось, и когда Эрик поднимает и входит в меня, мы втроем тяжело дышим. Прижав меня к стене, мой любимый с каждым разом все глубже и глубже погружается в меня, пока, наконец, мы все трое не кончаем. Пресыщенная и в высшей степени возбужденная, я смотрю на Декстера, которому очень жарко. И, подойдя к нему, мурлыкаю:
- Теперь ты.
Я сажусь на него верхом и ввожу в себя искусственный член. Я отдаю ему путь дистанционного управления, и он вибрирует. Я улыбаюсь. Декстер улыбается. Как звезда порнофильмов, я снова и снова извиваюсь в поисках собственного наслаждения, пока Декстер трется об меня, а мои груди соблазнительно подпрыгивают у его рта. Мексиканец держит меня за талию и начинает двигаться со мною в унисон. Он опять и опять с силой пронзает меня, а я визжу от наслаждения его твердостью.
Эрик, ожидая нас, отошел в сторону. Он не произносит ни слова. Он только наблюдает, как Декстер крепко хватает меня и вновь насаживает. Я возбужденно и страстно кричу:
- Так… Возьми меня так… О, да!
Моя киска полностью открыта для фаллоимитатора, и я задыхаюсь, глядя ему в глаза:
- Ну же, Декстер, покажи мне, как ты меня хочешь.
Мои слова его подстегивают. Его желание возрастает, и я чувствую, как у него затуманивается разум. Декстер с жаром сажает меня на искусственный член. Он этим наслаждается. Я вижу это по его глазам. Из его рта вырывается воздух.
- Не останавливайся… Нет! – кричу я.
Декстер не смог бы остановиться, даже если бы захотел, и, прижимая меня к прибору последний раз, он издает удовлетворенное рычание. И вот тогда я понимаю, что достигла своей цели. Декстер получил удовольствие так же как Эрик и так же как я.
Глава 32
Однажды днем, когда мы с Флином в гараже, взявшись за руки, катаемся на коньках, автоматическая дверь внезапно начинает открываться. Эрик вернулся домой раньше времени. Мы с мальчиком замираем.
Черт, что за дурацкое стечение обстоятельств! Мы вот-вот попадемся!
Я быстро тащу мальчика за собой, и мы выбегаем из гаража. Но Эрик следует за нами попятам, и я не представляю, что делать. У нас не остается ни времени, ни возможности, ни на то чтобы снять коньки, ни чтобы уйти в другую часть дома.
Я в отчаянии открываю дверь, ведущую в крытый бассейн. Флин глядит на меня, а я спрашиваю у него:
- Ну что, нагоняй от Эрика или купание?
Тут и выбирать не из чего. Полностью одетые, в коньках мы бросаемся в воду. Пока мы выныриваем, дверь открывается, и мы видим Эрика. Очень осторожно, чтобы не выдать себя, мы облокачиваемся на бортик. К счастью, сверху коньки на наших ногах не видны.
Эрик с удивление подходит к нам и интересуется:
- С каких это пор мы плаваем в бассейне в одежде?
Мы с Флином, переглянувшись, смеемся, и я отвечаю:
- Мы поспорили. Мы играли в PlayStation, и проигравший должен был прыгнуть одетым в воду.
- А почему же тогда вас там двое? – забавляясь, настаивает Эрик.
- Потому что Джуд сжульничала, - жалуется Флин. – Я выиграл, а когда бросал ее, она потащила меня за собой.
Эрик смеется. Он рад тому, что у меня с его племянником теперь хорошие отношения. Я с нежностью позволяю ему поцеловать себя, при этом не показывая ноги. Я целую его прямо в губы.
- Как водичка? – спрашивает он.
- Великолепная! – говорим в один голос мы с Флином.
Довольный Эрик гладит племянника по голове и, перед тем как выйти, замечает:
- Если хотите остаться в бассейне, наденьте купальные костюмы.
- Давай, дорогой, переодевайся и присоединяйся к нам!
Айсмен смотрит на меня и, прежде чем исчезнуть за дверью, устало отвечает:
- Джуд, меня ждут дела.
Как только Эрик закрывает дверь, мы садимся на бортик, быстро снимаем коньки и прячем их в дальнем шкафу.
- Чуть не попались, - шепчу я, полностью промокшая.
Ребенок смеется, и я вместе с ним, и без промедления мы снова прыгаем в бассейн. Когда час спустя мы выходим, Флин хватает меня за руку.
- Я хочу, чтобы ты никогда не ушла, обещаешь?
У меня перехватывает горло от исходящей от мальчика нежности, и я целую его в макушку.
- Заметано.
Тем же вечером Флин уезжает в гости к Соне. Как он сам сказал, ему надо многое сделать. Меня забавляет его скрытность. Эрик серьезен. Он не злится, но по его лицу видно, что что-то случилось. Я пытаюсь с ним поговорить и, наконец, он признается, что у него болит голова. Я тревожусь. Его глаза! Он молча уходит в спальню отдыхать. Я не иду за ним. Ему хочется остаться одному.
Примерно в шесть вечера Трус, устав от скуки, потому что Флин забрал с собой Кальмара, по-своему, по-собачьи, просит меня пойти с ним погулять. Эрик уже вышел из нашей комнаты и вернулся в свой кабинет. На вид ему лучше. Он улыбается. Это меня успокаивает. Я настаиваю, чтобы он пошел со мной, подышал свежим воздухом. Но он отказывается. В конце концов, я оставляю его в покое.
Надев красный пуховик, шапку, шарф и перчатки, я выхожу наружу. На улице не холодно. Трус бежит, а я бегу за ним. Выйдя за ворота, я начинаю бросать псу снежки. Он радостно бегает за ними туда-сюда и крутится вокруг меня.
Мы довольно долго идем по улице. Район, где мы живем, огромен, и я решаю насладиться вечером и пройтись, пока окончательно не стемнело.
Внезапно я замечаю машину, стоящую на обочине. Я с любопытством подхожу к ней. Мужина лет сорока, нахмурившись, разговаривает по телефону.
- Я уже долбанный час жду этот чертов эвакуатор. Пришлите его немедленно!
Сказав это, он вешает трубку и смотрит на меня. Улыбнувшись, я спрашиваю:
- Что случилось?
Мужчина в костюме, кивнув на машину, неохотно отвечает:
- Фары.
Я с интересом окидываю взглядом автомобиль. «Мерседес».
- Можно мне взглянуть?
- Вам?
Мне не нравится это пренебрежительное «вам?», но, вздохнув, я отвечаю:
- Да, мне.
И, заметив, что он даже не пошевелился, настаиваю:
- Вы ведь ничего не теряете.
Он, раскрыв рот от удивления, соглашается. Трус стоит рядом со мной. Я прошу мужчину, чтобы он открыт капот, он садится в машину и открывает его изнутри. Я фиксирую крышку откидной стойкой, чтобы она случайно не закрылась. Отец всегда учил меня, что первое, что надо смотреть, когда не горят фары, это предохранители. Взглядом я ищу коробку предохранителей, а, найдя ее, открываю. Осматриваю их и понимаю, что произошло.