Брат молча кивнул, также усмехнувшись.
— А интересно, как сейчас поживают Уинри и тетя Пинако? – проговорил он, продолжая смотреть в окно.
Я поставил книгу на полку, подошел к окну и встал рядом. А действительно – как? Ведь год назад мы с Уинри виделись-то всего на один жалкий миг… Да и при каких обстоятельствах – когда наш мир чуть было не разрушили. Чуть было не разрушили по нашей же с Алом вине… Хотя, теперь-то можно было вздохнуть спокойно – Врата больше никто не сможет открыть…
— Не знаю… — с вздохом задумчиво сказал я, глядя на небо за окном. – Может быть, как обычно – живут в своем доме в Ризенбурге, делают для людей отличнейшие автопротезы…
— Да-а… — протянул Ал, прислонившись лбом к оконному стеклу. Тут он встал с подоконника, улыбнувшись и показывая куда-то на улицу. – Гляди, Том возвращается.
Я посмотрел в указанную сторону и увидел Тома, вприпрыжку несущегося по улице к гостинице. М-да, интересно, как можно бежать с сумкой, набитой инструментами?..
— Судя по тому, как он возвращается, — приулыбнулся я, — у него какие-то хорошие новости… может быть…
Через пару секунд послышался звук открываемой двери, и в комнату влетел Томас. Неудачно влетел – запнулся о порог и растянулся на полу. Мы с братом отошли от окна и склонились над ним.
— Где-то началась бесплатная раздача запчастей и отверток с ключами? Чего так несся-то? – усмехнулся я, помогая механику встать.
— Нет, библиотека раздавала книги по химии… — с усмешкой съязвил в ответ Том, встав. – У меня новость лучше: ко мне домой в Мюнхен приехала моя младшая сестра!
Мы с Алом переглянулись.
— Великое событие. Ты, кстати, не рассказывал, что у тебя есть сестра! И раз она есть, то где ж она была все это время? – сказал я.
— Ну, она три года как была в отъезде в Лондоне, в Англии, — сказал Томас, старательно роясь в кармане. Через миг он выудил фотокарточку и протянул ее нам. – Вот, это ее последнее фото – год назад получал.
Я взял фотографию в руку и глянул. Она была черно-белая (как, впрочем, все фото в этом мире). На ней была изображена радостно улыбающаяся девушка лет двенадцати-тринадцати, с длинными ниже плеч волосами, одетая в белую блузу и длинную темную юбку. На заднем фоне виден был Тауэрский мост.
— Ясно… Ладно уж… Значит, сие говорит о том, что мы возвращаемся обратно в Мюнхен. Я прав? – я изучающе посмотрел на механика. Про книгу уже было благополучно забыто.
Томас кивнул. С его лица все не сходила радостная улыбка.
— Ясно… А когда мы поедем? – поинтересовался Ал.
Ох лучше бы не спрашивал – так в итоге подумал я… На этот вопрос механик ухмыльнулся, сдернул с вешалки наши пальто и всучил нам.
— Прямо сейчас! Поезд скоро отходит, потому собирайте вещи, — сказал он все в том же радостном тоне.
— ЧТО-О-О?! – хором воскликнули мы оба, поспешно натягивая пальто.
— А раньше сообщить никак нельзя было?! – я понесся в другую комнату и стал закидывать вещи в чемодан.
— Ну… Я забыл! – рассеянно усмехнулся Томас, поправляя лямку сумки на плече.
— У тебя порой не голова, а решето! – раздраженно рявкнул я, носясь по номеру туда-сюда в поисках вещей. Ал носился вместе со мной, хотя все же медленнее, чем я.
— Брат, ты, главное, тоже ничего не забудь! – назидательно сказал он, подавая мне выпавшую у меня из рук книгу.
— Только не намекай на то, что и у меня память дырявая! – сказал я, взяв книгу у брата и положив ее в чемодан. Захлопнув оный, я облегченно вздохнул и направился к двери.
— Он не намекает – он прямым текстом заявляет! – хохотнул Томас, выходя за мной из номера.
Ну все, это уже слишком! Ал тяжко вздохнул и вышел следом, ожидая очередной перебранки между Томом и мной. Которая, ясное дело, в итоге последовала и закончилась погоней по улице вплоть до вокзала – механик что есть духу удирал от разъяренного меня…
* *
За окнами вагона поезда мелькали дороги, поля и деревья. Колеса ритмично стучали, когда поезд ехал по рельсам, и этот стук складывался во что-то наподобие мелодии. То, что у многих называется «музыкой дороги». Все же крайне приятно ехать куда-либо на поезде. Сама атмосфера внутри вагона навевает всякие приятные мысли. А уж если твоему характеру присуща такая черта, как авантюризм, то поездки на поездах становятся поистине наслаждением… Был уже вечер. Не так давно была краткая остановка, до Мюнхена оставалось не слишком много. Я, хмурый, как туча, сидел возле окна, подперев рукой подбородок. Тома я прощу нескоро. Ох как нескоро… Ал и Томас сидели рядом и говорили на тему сестры механика. Как выяснилось… или, скорее, как донеслось до моих ушей, девушку звали Анна, характер у нее был веселый, задорный, будто бы ей было не тринадцать, а семь-восемь. Среди главных ее интересов были такие науки, как химия, физика, анатомия и медицина. Правда, из недостатков был один – «у нее вечно все валилось из рук», как сказал механик. Ал и Том смеялись, а я погрузился в различные раздумья. Одно из них – на тему того, что мы будем делать после того, как прибудем в Мюнхен… В принципе, Том мог бы заняться поисками новых клиентов, а мы с Алом могли бы продолжить исследования в различных интересовавших их сферах науки… Хотя, звучало это крайне скучно. М-да, не жизнь, а тоска какая-то… Зато спокойно… Однако стоило ли спокойствие скуки?.. Из раздумий меня вывел чей-то голос, задавший вопрос:
— Простите, здесь можно сесть?
Я поглядел в сторону, откуда спрашивали. Там стояла среднего роста худая девушка. На вид ей было где-то лет пятнадцать. Длинные, черные, как перья ворона, волосы были чуть ниже лопаток. Ярко-зеленые… можно даже сказать, изумрудные глаза изучающе глядели на нас троих. Когда я встретился с ней взглядом, то у него возникло какое-то странное ощущение. Словно передо мной был неживой человек. Не очень приятно – так же бывало, когда я смотрел в глаза гомункулам…
— Конечно, садитесь! – приветливо сказал Томас, подняв голову. Тут он расплылся в радостной улыбке. – Жени! Ты ли это?
Девушка изумилась, потом моргнула пару раз и усмехнулась.
— Том, надо же. Не ожидала тебя увидеть… — сказала она, улыбаясь. Однако странно – эмоция радости была еле видна, не такая искренняя, какая обычно бывает у давно не видевшихся друзей. Подозрительно…
Девушка села на противоположное сиденье, прямо напротив меня. Рядом с ней сели мужчина, одетый в коричневый костюм и белую рубашку, и женщина, одетая в длинное серое платье и коричневый жакет (до чего скучная одежда в этом мире!). Оба на вид среднего возраста; мужчина с длинными черными волосами, убранными сзади в хвост, черной с проседью бородой, зелеными глазами (не такими ядовитыми, как у дочери), скрытыми за очками; женщина с длинными каштановыми волосами, забранными сзади в пучок, приятными чертами лица, ореховыми глазами. Я решил сперва, что это ее родители. Как выяснилось потом – угадал.
— Томас, какая приятная встреча! – проговорила женщина, приятно улыбаясь. – Ты никак едешь обратно в Мюнхен?
— Да, госпожа Ханна, — кивнул Том, так же приветливо улыбаясь. – Анна приехала, вот я и решил вернуться… Да и дело с клиентом уже завершено.
— О-о, это замечательно! Жени давно не виделась с ней и соскучилась не меньше твоего… Слышала, милая? – дама обратилась к дочери. – Твоя подруга приехала.
Девушка кивнула и улыбнулась. Несколько странно улыбнулась… Кто же она такая?.. Л-ладно, может, я излишне подозрителен. Хотя… ай, подумаю над этим позже…
— Ну, а кто эти симпатичные молодые люди? – Ханна посмотрела на нас с Алом. При слове «симпатичные» мы несколько смутились. – Твои друзья?
— Да. Это Эдвард и Альфонс Элрики, — представил нас Том. Затем обратился к нам. – А это Николас и Ханна Фламели. Ну и их дочь Женевьева.
— Рады знакомству, — Ханна улыбнулась мне. Я кивнул.
— Элрики… Вроде я одно время был знаком с вашим отцом… Его звали Хоэнхайм, если я не ошибаюсь? – сказал Николас, вопросительно глядя на меня.
— Да, именно… — с некоторой грустью кивнул я.