С ситуацией надо было что-то делать. Если бы Сергей был уверен, что Костя ему не мерещится, он придумал бы что-нибудь, сформулировал четко, куда тому следует отправляться, чтобы не тревожить его больше. Но возможности убедиться в реальности видения у него не было.
Все дело в незакрытом гештальте, не иначе. И закрыть его можно было двумя способами: найти все-таки Костю, спросить у него прямо. И выглядеть безнадежным идиотом, если Костя о нем и думать забыл. Или же… найти замену. Адекватную, похожую. Ведь так просто закрыть глаза и представить…
Тот мальчик, с которым у Сергея была встреча в кафе, выглядел очень подходящим. Настолько подходящим, что Сергей отринул его кандидатуру почти сразу. Возможно, зря?
***
До самых выходных он жил мыслями о предстоящей встрече. Сам не замечая, что ждет не мальчика с ничего ему не говорящим именем Женя, а Костю.
Женя пришел вовремя, слушался безоговорочно, и Сергей почувствовал в какой-то момент, что все получается. Эффект был потрясающим. Все было, как когда-то с Костей, но Сергей держал себя в руках. До определенного момента.
Женя был мазохистом. И обожал порку. Не легкие игровые шлепки, а сильные удары. И Сергей не хотел отказываться от нового опыта. Накануне изучил вопрос в интернете, посмотрел ролики, купил широкий ремень и приготовился получать удовольствие от ощущения безграничной власти.
Перегнув Женю через спинку кресла и тщательно примерившись, Сергей ударил в первый раз.
Бить кого-то всерьез ему раньше не доводилось. Не считать же поркой несколько шлепков не в полную силу, которые он отвесил Косте на первой сессии. Было немного страшно и очень возбуждающе. Упругий зад, длинные ноги, стройная спина – если не знать, что не Костя, и не поймешь сразу.
Удар вышел звонким. Женя глухо охнул и прогнулся еще больше. Восприняв это как приглашение, Сергей ударил еще раз. И еще, и еще. Волнение оставило его после пятого удара, после десятого он стал находить определенное очарование в равномерно краснеющих ягодицах Жени, к двадцатому разу с непривычки устала рука. Женя же тихо поскуливал, но прекратить не просил. И Сергей порол дальше.
Он давно сбился со счета, впав в состояние, близкое к трансу. Удары ложились ровно, но на попе уже не было живого места. И по-хорошему, чтобы не доводить до рубцов, пора было прекращать. Но Сергей не прекратил. Очнулся лишь, когда Женя со стоном сполз на пол.
Состояние, испытываемое им после, классики называли красивым словом «катарсис».
Чувство стыда, ощущение собственной никчемности разрывали душу.
- Почему ты не остановил меня? – спросил он у Жени, когда тот немного пришел в себя.
- Я терпел ради вас. Ведь вы верх.
Эти слова придавили его, словно булыжник.
Женя дрожал. Сергей присел рядом, захотел утешить хоть как-то, обнять. Женя отшатнулся.
- Надо обработать… - то, что Женя не хотел, чтобы он его трогал, было логично, но все равно неприятно. От этого росло чувство вины и становилось стыдно. За себя.
- Не надо, я сам.
- Прости. Не мой день.
Женя кивнул. То ли прощая, то ли соглашаясь с полной Сергеевой непригодностью.
Посадив Женю в такси и заплатив таксисту, Сергей вернулся в квартиру и безбожно напился. Итог у одинокой пьяной ночи был один – он решил завязать с темой.
========== Глава 9. Легко сказать ==========
«Сначала может показаться, что связан только нижний партнер. Это и понятно: на коленях, покорный, зависимый. Однако все гораздо сложнее – верхний тоже связан. Только не веревкой».
Алкоголь стимулировал Сергея писать. В процессе получавшиеся тексты казались ему продуктом творения ума гениального, при свете же дня, приняв аспирин и отоспавшись, Сергей перечитывал написанное за ночь и неизменно отправлял в корзину. Пары алкоголя покидали организм, а вместе с ними девалась куда-то и гениальность.
Но в этот раз получилось иначе – впервые выбрасывать не хотелось. Статья вышла искренней, насыщенной, страшной. Вычеркнув из нее все личное, он остался доволен результатом. Не уверенный, впрочем, что им останется доволен главред.
Утром понедельника, отдав статью в руки Виктору Александровичу, Сергей накинул куртку и вышел покурить на балкон. Он нервничал, словно сдавал материал впервые. Потому что получившаяся статья была чем-то много большим, чем просто работа.
- Дай и мне сигарету, - рядом встала Аня. – Что с тобой?
- Все…
- Вот только не ври.
- Я провалился как верхний.
- У всех бывают неудачи, - Аня погладила его по плечу. И Сергею на какой-то момент захотелось уткнуться лбом в необъятную мягкую грудь, чтобы Аня обнимала его полными ладными руками, гладила по волосам и шептала: «Все будет хорошо, все обязательно будет хорошо». И он будет ей верить.
- Расскажи, какие у тебя отношения с твоим верхним? - сбрасывая внезапное оцепенение, попросил Сергей.
- У меня нет сейчас верхнего. Мне вообще трудно с ними.
- Почему? – Сергею отчего-то казалось, что быть нижней девушкой гораздо легче, чем верхним мужчиной.
- Я умею и люблю быть послушной, люблю доставлять удовольствие, исполнять приказы, но мне не нравится, когда меня оскорбляют или унижают.
- Не понял.
Аня улыбнулась.
- Вот и они не понимают. А ведь есть конкретная грань между послушанием и «на колени, сука, соси».
- Теперь понял.
- Я уверена, что ты хороший верх. Твоему мальчику повезло.
Сергей поморщился, как от зубной боли: его мальчик считал иначе.
На балкон выглянула Борисова
- Сережа, тебя Виктор Александрович вызывает.
- Садись, Сергей. Удивил. Кофе будешь?
- Не откажусь, - подготовиться к разговору с главредом было невозможно – настолько этот человек был непредсказуем. Но Сергей не представлял себе работу с кем-то другим, настолько сильно он уважал профессиональное чутье руководителя.
- Давая тебе задания, я ожидал получить нечто принципиально иное. Думал, распишешь нам в красках про субкультуру, отметишь интересные моменты. А от твоего материала у меня мороз по коже, будто сам приобщился. Особенно когда ты начинаешь рассуждать об ответственности и готовности ее принять.
- Не формат? – секретарша принесла кофе, Сергей улыбнулся ей и сделал глоток.
- Не формат.
- Ладно. Значит, буду переписывать. Рассказывать про игровой вариант и отмечать интересные моменты. Могу идти? – он поставил чашку на стол и собрался вставать.
- Сиди. Я это напечатаю.
- Да?
- Статья у тебя вышла очень искренняя и неоднозначная. Мы рискнем. Чувствую, будет фейерверк.
Сергей улыбнулся:
- Спасибо.
- Но сам давай выныривай уже оттуда. Хватит. В февральский номер мне нужен от тебя материал про бездомных собак.
«Выныривай уже оттуда».
Сказать куда легче, чем сделать.
Сергей снова вышел на балкон.
- Много куришь, Сережа.
Он повернулся к Борисовой. Верхние пуговки блузки расстегнуты, ноги от ушей, в ушах сережки с бриллиантами.
- Красивая ты, Вика.
- Тебя уволили, что ли? – удивилась неожиданному комплименту Борисова. – Или заболел?
«Выныривай уже оттуда».
- Пообедаешь со мной?
Он целовал ее самозабвенно. Словно пытался что-то самому себе доказать. Или искупал грехи.
В подворотне, где они остановились, было не слишком романтично, зато немноголюдно – самое подходящее место для быстрого секса в машине.
- Ты раньше не такой был, - прошептала между поцелуями Борисова.
- Но тебе ведь нравится? – покусывая светлую кожу тонкой шеи, спросил Сергей.
- Да-а. Отшлепай меня.
- Что?
- Отшлепай меня. Я хочу. Ты так меня тогда возбудил своими угрозами.