Мег опустила окно и льстиво улыбнулась:
— Здравствуйте, офицер.
«Господи, пусть это будет мой глушитель, а не бегство из гостиницы…»
Не дожидаясь вопросов, она протянула водительские права и регистрацию.
— Проблема, офицер?
Он изучил права, всмотрелся в фетровый колпак. Она хотела объяснить, что когда-то его носила сама Джинджер Роджерс, но коп не выглядел любителем старого кино.
— Мадам, нам сообщили, что вы уехали из гостиницы, не заплатив по счету.
У нее упало сердце.
— Я?! Что за вздор?!
Краем глаза она заметила какое-то движение в зеркале заднего вида: это напарник полицейского решил присоединиться к компании. Вот только напарник вместо мундира носил джинсы и черную футболку. И этот напарник…
Она пристальнее вгляделась в зеркало. Только не это!
Гравий хрустел под подошвами туфель. На машину упала тень. Мег вскинула голову и уставилась в бесстрастные янтарные глаза Теда Бодина.
— Привет, Мег.
Глава 4
— Тед! — Мег попыталась притвориться, что он вовсе не ее самый жуткий кошмар, а человек, которого она страстно желает видеть. — Решил стать полицейским?
— Проезжал мимо.
Он оперся локтем о крышу. Судя по брошенному на нее взгляду, ему тоже не понравился ее колпак.
— У меня неожиданно образовалось свободное время. На ближайшие две недели.
— Вот как…
— Я слышал, ты не заплатила по гостиничному счету.
— Я? Это ошибка. Я не… просто решила проехаться. Прекрасный день. Не заплатила? И что? У них мой чемодан. Как я могла улизнуть без него?
— Наверное, просто села в машину и завела мотор! — отрезал Тед, словно сам был копом. — Куда ты направилась?
— Никуда. Осматривала достопримечательности. Я люблю бывать в новых местах.
— Но перед этим неплохо бы заплатить по счету.
— Ты абсолютно прав. Я не подумала. Сейчас же все исправлю.
Беда в том, что это только слова. Ничего она не сможет исправить…
Мимо, в направлении города, с ревом промчался грузовик, и еще одна струйка пота поползла по ложбинке между грудями. Нужно сдаваться на чью-то милость… На то, чтобы поискать выход, времени ушло самый минимум.
— Офицер, могу я поговорить с вами с глазу на глаз?
Тед пожал плечами и отошел. Офицер поскреб грудь.
Мег прикусила губу и понизила голос:
— Видите ли, дело в том… я сделала эту дурацкую ошибку. Так много езжу по миру, что почта за мной не успевает. Поэтому с моей кредиткой возникли кое-какие трудности. Я должна попросить, чтобы платеж отсрочили. Не думаю, что это такая уж большая проблема.
Она побагровела от стыда, а горло перехватило так сильно, что слова с трудом протискивались наружу.
— Уверена, что вы знаете, кто мои родители.
— Да, мэм, знаю. — Коп повернул голову, сидевшую на короткой квадратной шее. — Тед, похоже, у нас тут бродяжка!
Бродяжка?!
Она выскочила из машины.
— Погодите! Я не…
— Оставайтесь на месте, мэм! — Рука копа легла на кобуру.
Тед поставил ногу на задний бампер, с любопытством наблюдая за происходящим. Мег набросилась на него:
— Попросить отель выслать мне счет еще не значит быть бродяжкой!
— Вы слышали, что я сказал, мэм? — пролаял коп. — Назад, в машину!
Прежде чем она успела сдвинуться с места, снова подошел Тед.
— Она не послушает, Шелдон. Полагаю, вам придется ее арестовать.
— Арестовать?! Меня?!
Тед печально вздохнул. Очевидно, в нем есть склонность к садизму.
Мег прыгнула в машину. Тед отошел.
— Шелдон, что скажешь, если мы последуем за миз Коранда обратно в гостиницу, чтобы она смогла позаботиться о незаконченном деле?
— Разумеется.
Офицер показал на дорогу:
— Разворачивайтесь, мэм, мы поедем за вами.
Десять минут спустя она уже снова подходила к стойке портье «Уайнет кантри инн», но на этот раз рядом шагал Тед Бодин, а офицер Бурбон остановился у двери и что-то сказал в прикрепленный к лацкану микрофон.
При виде Теда красавица блондинка мгновенно подобралась и растянула губы в широкой улыбке. Даже волосы, казалось, встали дыбом. Но она тут же сочувственно нахмурилась.
— Привет, Тед. Как поживаешь?
— Прекрасно, Кайла. А ты?
Оказывается, он опускает подбородок, когда улыбается. Мег заметила это еще на репетиции свадьбы. И этот жест каким-то образом стал символом порядочной жизни и благородных намерений. Только тогда он улыбался Люси, а теперь — портье гостиницы. Вот тебе и разбитое сердце!