— Ты мне угрожаешь? — у Глории пересохло в горле.
— Пока даже не начинал. Я тебе просто обрисовываю ситуацию и её дальнейшее развитие. Так что решай с домом, а документы относительно развода я подготовлю сам. Стефано остаётся со мной. Любая твоя попытка каким-либо образом противостоять этому будет отдалять тебя от сына. Хочешь общаться с ним и сохранить нормальные отношения со мной, делай то, что тебе говорят. — резко сказал Доминик.
— Пошел ты к чёрту! — Глория поднялась из кресла, в котором сидела.
— Я так понимаю, это следует расценивать, что ты немного подумаешь. Отлично, я позвоню вечером.
— Пошел ты к чёрту, — снова бросила Глория и вышла прочь.
Доминик немного посидел на диване, затем поднялся, чтобы достать сигареты, ему невообразимо снова захотелось курить. Выйдя в сад он с наслаждением затянулся, в целом курение всегда успокаивало его нервы, давало определенную передышку во времени, хоть он отлично понимал, что это чисто психологический фактор. Разговор с Глорией вывел его из равновесия, он искренне жалел её, но обстоятельства были не на её стороне. Побродив немного по саду, Доминик вернулся в дом, чтобы позвонить Алессандро.
— Привет, сын! Как дела? — спросил он.
— Привет, па. Ничего, устал уже сегодня, ощущение, как будто третьи сутки на ногах без сна. Так много всего пришлось делать, да и Лучано напортачил с документами. — вздохнул Алессандро.
— Ясно, послушай, мне нужна будет помощь. Думаю, с Глорией нужно поговорить более серьезно… и не мне. Так вопрос пойдет быстрее, да и не придется принимать жестких мер. Можешь кого-нибудь предложить? — спросил Доминик.
— Я догадывался, что возникнет проблема. Не хочет, чтобы Стефано жил с тобой? — спросил Алессандро.
— Это естественно.
— Ты прав, это естественно, но не в наших интересах. Да, есть конечно человек с даром убеждения. Валерио Сопрано, знаешь такого? — спросил Алессандро.
— Знаю! Не знал, что работает на тебя. — Доминик немного удивился.
Валерио Сопрано уже года два числился в розыске за Интерполом, обвинялся в ряде заказных убийств.
— Да брось, он же наш дальний родственник! — хохотнул Алессандро.
— Слишком дальний, я всегда считал, что он отошел от семьи. — заметил Доминик.
— Да ладно, не так-то просто отойти от семьи, скорее семья отойдет от тебя, но это, сам знаешь, чревато определенными последствиями.
— Хорошо, Валерио, так Валерио. Не знал, что он в Риме. — сказал Доминик.
— Сейчас в Милане, но завтра вернётся, так что в ближайшие дни решим проблему. — пообещал Алессандро.
— Але, достаточно будет просто поговорить, надеюсь ты это понимаешь?
— Конечно, уж не надо из меня маньяка делать! — Алессандро рассмеялся.
— Отлично! Постарайся отдохнуть.
— Непременно!
Доминик отключил связь, на душе остался лежать тяжелый камень, ему всё же было жаль Глорию, она действительно заслуживала лучшего.
Спустя несколько дней она позвонила Доминику и совершенно спокойным голосом сообщила, что согласна на все условия, Доминик вздохнул с облегчением.
— Документы по разводу уже готовы, — сказал Доминик, — можем всё оформить в любое время, в любом месте, где тебе будет удобнее.
— Скажи, куда мне подъехать, это не проблема. — Глория разговаривала абсолютно спокойно.
— Подъезжай ко мне домой. Кстати, ты решила с домом?
— Да, решила. Раз я не могу жить с сыном, хотелось бы быть как можно ближе. Недалеко от твоего выставлен на продажу дом, он в принципе такой же по площади, возможно немного поменьше, но я не в претензии. — сказала Глория.
— Да, действительно, синьор Тарверини выставил недавно дом на продажу, сегодня же с ним переговорю. Так будет очень удобно и хорошо для Стефано. Ты поговорила с ним? — спросил Доминик.
— Да, поговорила. Не скажу, что ему нравится ситуация, но он рад будет жить с тобой, чтобы я была рядом. Так что можешь встретить его сегодня после школы. — сказала Глория.
— Прекрасно. Я его встречу. Завтра жду тебя к двенадцати часам, оформим документы, и я расскажу тебе, что решил с домом.
Доминик остался всем доволен, даже зимнее солнце стало светить ярче.
Глава 2
Как часто человек идет на поводу своих желаний. Когда имеешь что-то, хочется иметь много, когда имеешь много, хочется иметь еще больше, причем не важно, чего — денег, вещей, украшений. Желания нарастают, как снежный ком. Когда чего-то вдруг становится чуть меньше, возникает чувство неудовлетворенности. Самое страшное, что порой желания совершенно отупляют и человек перестает различать добро и зло, особенно когда к чувству неудовлетворенности примешивается зависть и ненасытное желание. Но, как говориться, сколько веревке не виться — конец будет.