Вечерами Утёнок сидел на подоконнике, смотрел в небо и не давал Простодурсену спать своими бесконечными вопросами.
– А ты не думаешь, что вокруг яйцо? – как-то вечером спросил Утёнок.
С появлением в его жизни Утёнка Простодурсен понял, что многого не знает. Он привык считать себя умным, но вопросы Утёнка всё чаще ставили его в тупик.
– Яйцо? – удивился Простодурсен. – Вокруг чего?
– Вокруг всего – дома, речки, горы с пекарней. Мы едим пудинг мисками и скоро вырастем большими, упрёмся в скорлупу, она раз – и лопнет. И мы окажемся в новом месте.
– Может и так получиться, – кивнул Простодурсен. – Звучит интересно.
– А почему одно интересное, а другое – скучное? – подхватил Утёнок.
– Наверно, чтобы мы чувствовали разницу.
– Да? – с сомнением спросил Утёнок и прищурил глазки, наставленные на луну. – А луна почему круглая?
– Устал я, – ответил Простодурсен. Стоило ему услышать такой вопрос, как в голове у него начинало зудеть.
– А почему, – не сдавался Утёнок, – почему луна не такая, как окно, например?
– Спроси у тех, кто её делал.
– А кто её делал?
– Не знаю.
– Может, Ковригсен?
– Всё может быть.
– А как он её поднял так высоко наверх?
– Тсс, – изредка шикала на него мамаша-утка. Она стояла у печки и ждала, пока та раскалится.
– Да, – подхватил Простодурсен, – тсс. Нам надо поспать.
– Почему надо?
– Потому что мы устали.
– Я не устал, – ответил Утёнок. – Я хочу узнать, почему луна такая ужасно круглая.
И так без остановок. До глубокой ночи. А стоило Простодурсену заснуть, как он тут же просыпался оттого, что его щиплют за ухо. Это Утёнок спешил сообщить, что уже утро, луны нет, его пора кормить.
И вот они все втроём сидят перед миской с пудингом.
– Кряк-кряк, – сказала мамаша-утка.
– Кляк! – подхватил Утёнок.
– Ох, устал я, сил нет, – жалобно простонал Простодурсен.
Они мёрзли. Они уже сожгли все припасённые дрова, а зимой ещё и не пахнет. Простодурсен сроду столько дров не изводил. А всё эти утки. У них и пух, и перо, и перепонки, а они только мёрзнут и требуют поддать жару.
– Сегодня пойдём за дровами, – сказал Простодурсен. – А то зима грянет, а у нас ни полешка.
– Зима – это что у нас будет? – спросила мамаша-утка.
– Это такое время, когда холодно и снег, – объяснил Простодурсен.
– Снег? – сразу спросил Утёнок.
– Снег белый и падает на голову, – сказал Простодурсен.
– Вот это да! – восхитился Утёнок. – Повеселимся!
– Я думала сегодня откланяться, – сказала мамаша-утка.
– Как так? – не понял Простодурсен.
– Отправиться на юг.
– Юг – это что? – спросил Утёнок.
– Ничего особенного, просто место, – ответила мамаша-утка. Она стёрла пудинг со своего большого клюва и подошла к окну. – Здесь я ужасно мёрзну. А я уже не юное создание. Мне показаны покой и тепло.
– А разве утки улетают на юг? – удивился Простодурсен. – Я думал, улетают только дрозды, ласточки, кукушки, жаворонки и другие певуны.
– Жизнь преподносит нам сюрпризы, – сказала мамаша-утка. – Представить страшно, сколько яиц я снесла. Сколько гнёзд построила. В этом году я хочу на юг: отдыхать, купаться в голубом бассейне и пить лимонад через трубочку.
– И охота тебе тащиться в такую даль, – сказал Утёнок. – Здесь у тебя и речка, и пекарня.
– Молод ты ещё, – ответила мамаша-утка.
– И последыша своего возьмёшь? – спросил Простодурсен.
– Коли я возьму с собой всех своих детей, то неба не будет видно. У нас, уток, всё по-другому. Мы помогаем птенцам выбраться из гнезда и учим их плавать, дальше пусть сами ищут свою дорогу.
– Вот именно, – кивнул Утёнок. – Я уже нашёл. И сам могу дойти до пекарни Ковригсена. И меня совершенно не тянет на этот ваш юг – сто миль крюк. Фу, как противно слово юкается.
– Да уж да, – протянул Простодурсен. – Жизнь преподносит нам сюрпризы. Счастливого тебе пути.
Он был не в восторге. И уже представил себе долгие зимние вечера с Утёнком. Как тот желает немедленно узнать, почему луна круглая. И как дёргает его за ухо на рассвете. От этого он уже устал…
Но, с другой стороны, всё ведь может измениться к лучшему. Вдруг зимой Утёнок будет быстрее уставать и раньше засыпать по вечерам?
– Да-да, – пробубнил Простодурсен, – вот ведь как оно всё…
– Как? – спросил Утёнок.
– Не надоедай ему пока, – сказала мамаша-утка. – У него от твоих вопросов ухо распухло.
Обошлось без слёз и трогательных сцен. Утки это просто делают. Скажут «улетаю» – и улетают, только их и видели. Так же было бы и с мамашей Утёнка, не полюби она пудинги Простодурсена всей душой и телом. На них мамаша до того раздобрела, что просто взмахнуть крыльями и взлететь уже не могла.