Иван встал. Лицо его покрылось красными пятнами.
— Выйди, Маша, — сказал Иван. — Приберут без тебя.
Маша вопросительно посмотрела на старпома.
— Иди, — усмехнулся Игорь. — Значит, приберут.
Когда буфетчица ушла, Иван поднял спичку, собрал бумажкой пепел с ковра.
— Легко, наверное, издеваться над человеком, будучи его начальником? — спросил Иван, аккуратно сев в кресло.
— Люди суть люди, — задумчиво сказал Игорь. — Только что вышел из каюты человек, который просидел здесь три часа. Он ни разу не задрал ноги и не стряхнул пепел, куда не следует. Кроме того, ты уже не мой подчиненный. Ты — Иван Карпов. Я — Игорь Соколов. Плавание окончено. Титулы не нужны.
— Видимо, я неправ, — сказал Иван. — Я слишком много терпел от тебя в море. Теперь ты никогда не станешь мне другом, хоть ты и сделал для меня много хорошего.
— Я все думаю о человеке, который вышел... — сказал Игорь. — Кстати, ты выяснил у Сереги, сколько стоит твое золотое руно?
— Скотина, — сказал Иван.
Игорь улыбнулся:
— А все-таки?
— Я получу при расчете шесть шестьсот. Это очень важно для тебя?
— Важно, Ваня, — сказал Игорь. — Ты был плохим матросом. Ты успокоился. Я не вижу, что ты получил кроме шести шестисот? Разве за этим ты шел на Север?
Лицо Ивана окаменело. Игорь ждал. Наконец Иван с трудом, заикаясь, стал говорить:
— Сережкин землесос вчера пришел в Тикси. Я слышал, как об этом говорил капитан. Если бы Сергей остался на нем, он получил бы на тысячу рублей больше денег. Ты знаешь, что для него значит тысяча рублей? Он учится, ему надо прожить зиму до июня. У него старуха мать, которая все время болеет... Ты ничего этого не знаешь и знать не хочешь. Из-за твоей дурной романтики Сергей пошел на «Сахалин». Молчишь... Никаких аргонавтов не было. Ясон нашел баранью шкуру, при помощи которой в древности промывали золотой песок... Целину мы поднимаем для того, чтобы было больше хлеба и он был дешевле, а не для того, чтобы романтическим юношам было где подразвлечься... Я не написал за это плавание ни одного стихотворения. Вернее, я писал, но у меня выходило слишком беспомощно. Зачем ты мне все это показал? Мало тебе того, что ты сам неприкаянный?
— Мало, — сказал Игорь. — Я не хочу дешевого хлеба. Я хочу бесплатного хлеба для всех. Понял? Пойдем к Сергею. Может, он уже прикрыл свои ведомости. Завезем его в город. Помнишь, я обещал тебе в Якутске распотешиться?..
Сергей сидел в облаках табачного дыма и считал.
— Не могу, ребята, — сказал он. — К утру должны быть готовы ведомости на всю команду. Идите сами.
— Закрывай контору — сказал Игорь. — Завтра утром я схожу, к бухгалтеру на дебаркадере. Суну ему полста, и он сделает все за полчаса.
— Нет. Я сделаю сам, — сказал Сергей. — До свиданья.
Он отвернулся, закрыл уши ладонями и погрузился в свои ведомости.
В общем зале ресторана «Саха» мест не было. Игорь с Иваном заглянули в банкетный зал. Там тоже все столики были заняты, хотя и не так густо, как в общем зале. Игорь стоял и раздумывал, куда сесть, когда его позвали.
— Игорь Петрович!
Игорь удивленно огляделся и увидел за столиком в углу Николая Эдуардовича Раздрогина. Тот улыбался и махал рукой. Рядом с Раздрогиным сидел большой длинноволосый якут, одетый с подчеркнутой элегантностью.
— Идите сюда, — крикнул Раздрогин. — И товарища берите!
Они подошли к столику. Раздрогин познакомил их со своим соседом, Прохором Колотаревым, якутским поэтом. Игорь представил Ивана.
— А вы чем занимаетесь? — спросил у него Раздрогин.
— Матросом плаваю, — сказал Иван, смутился и сел на предложенный Раздрогиным стул. Игорь тоже сел и стал рассказывать Раздрогину о плавании. Иван широко раскрытыми глазами смотрел то на Раздрогина, то на Колотарева.
— Что ты меня глазами кушаешь? — спросил Колотарев. — Ты вот что кушай, товарищ матрос.
Он налил Ивану большую рюмку водки, положил на тарелку салат. Потом он налил всем остальным.
— Николай, — протянул Колотарев, — скажи своему знакомому, чтобы он немножко язык отдохнул.
Выпив водку, Раздрогин сказал Игорю:
— Не так давно я видел Ирину Сергеевну.
Игорь кивнул.
— Она мне написала, что вы заезжали к Тане, — сказал он.
Раздрогин засмеялся.
— Вот у нас с вами уже есть свои тайны... Впрочем, это не тайны. Это — что-то другое... Ирина Сергеевна в вас верит.
Игорь вздрогнул.
— Она вспоминала обо мне?
— В среднем каждые полчаса, кстати и некстати, — улыбнулся Раздрогин. — Не теряйте эту женщину...
— Извините, Николай Эдуардович... — начал Игорь. — А что вы делаете в Якутии?
— Смотрю на людей, брожу по приискам, колхозам... Работаю. Это долгий разговор...
— Надо и нам чего-нибудь заказать, — сказал Иван. — А то люди, — он посмотрел на Колотарева, доливавшего его рюмку, — подумают, что нам нравится пить чужое вино.
— Золотой человек! — одобрительно покачал головой Колотарев. — Раечка! — позвал он официантку.
Раскрасневшаяся официантка с большими синими, чуть удивленными глазами подбежала к столику.
— Что вам, Прохор Гаврилыч? — спросила она.
Колотарев обнял ее за талию, привлек к себе, сообщил:
— Это — наша Раечка. Если ее кто обидит — всем Союзом бить будем. — Он погрозил Игорю пальцем.
— Принесите нам, Раечка, столичной водки, шампанского и... — Игорь перечислил несложные закуски. Девушка записала заказ и ушла.
— Красавица? — спросил Колотарев.
— Хороша, — сказал Игорь. — Ей лет двадцать, видимо?
— Восемнадцать лет. Один летчик завез ее сюда и бросил. Знакомых нет, денег нет — куда пойдешь?. . Аким ее увидел ночью на улице. Сидит у кино на ступеньке, плачет.
— А потом вы ее сюда определили? — спросил Иван.
— Здесь она у нас на глазах, — сказал Колотарев. — Кончит десятый класс — в университет отдадим. Комнату ей устроили... Но если кто ее обидит... — Он снова погрозил пальцем.
— Иван женщину не обидит, — сказал Игорь. — Он поэт.
— Серьезно? — Раздрогин приподнял брови.
— Вполне. Поэт-лирик Иван Карпов.
— Позвольте... Не ваша ли это книжка вышла зимой в «Советском писателе»?
— Моя. — сказал Иван и снова смутился.
— Ой, какой вы молодец, что пошли плавать матросом! — воскликнул Раздрогин, первый раз за вечер оживившись. — У вас же порядочные стихи. Вам только силы, силы не хватает!
Раздрогин придвинулся к Ивану, завел с ним профессиональный разговор. Иван улыбался смущенно и радостно. Пришла Раечка, переставила с подноса на стол вино и закуски. После столичной и двух бокалов шампанского Колотарев совсем осоловел. Раечка подозвала ко входу такси. Вместе с Игорем она помогла Колотареву добраться до машины. У машины Колотарев обнял Игоря, несколько раз повторил свой адрес.
Когда, резко рванув с места, машина ушла, Игорь взял Раечку под руку.
— Пойдем, — сказал он. — Все-таки на улице мороз. Вы простудитесь.
В половине первого они рассчитались и вышли из ресторана. У дверей гостиницы Раздрогин спросил:
— Вам далеко добираться? А то можете остаться у меня.
— Вообще-то далеко, — сказал Иван.
— Ну и оставайтесь.
— Ты останься, — ответил Игорь на вопросительный взгляд Ивана, — а я поеду. У меня дела с самого утра. Только приезжай завтра не позже двенадцати. Сергей будет деньги выдавать. Надо сразу же съездить в аэропорт за билетами...
Игорь попрощался и пошел к площади.
В начале первого на судно явился Иван, получил у второго помощника деньги.
— Теперь на полном в аэропорт, — сказал Игорь. — Возьмешь три билета.
— Два, — сказал Сергей. — Я поеду на пароходе до железной дороги.
— Один, — сказал Иван, улыбаясь. — Я остаюсь в Якутии с Николаем Эдуардовичем.
— Ваше дело, — процедил Игорь сквозь зубы. — Можешь не трудиться. Я пошлю за билетом рулевого.