Проповедь называлась «Об ангелах, мужчинах и женщинах»:
— …Псалом — паром к Богу. Успейте прочесть его и отправляйтесь в путь. Да слетятся ангелы на перила, на которые вы опираетесь рукой! И пусть ангел не доступен вашему взору, руки ваши сами возьмутся перебирать его длинные волосы. Сплетать в тугую косичку, в которой что ни волос, то поворот вашей судьбы. И будет чудо, если ваши руки коснутся других рук: мужские — женских, женские — мужских. И будет еще большим чудом, если вы начнете вместе плести косу ангелу — одну косу на двоих, одну судьбу на двоих. И пусть Господь, увидев это, благословит вас! И удержит ангела подле вас, удержит ровно настолько, насколько отмерено вам счастья.
Потому как однажды извернется ангел и исчезнет прочь, ни разу не показавшись вам на глаза. А руки ваши вслепую продолжат плести косу, которой уж нет. И тогда руки мужские напрасно сплетутся с руками женскими, а те уж совсем напрасно переплетутся с руками мужскими. Когда ангел уходит, люди перестают плести косы и принимаются разглядывать друг друга. И такая печаль находит на Того, кто видит это и не может ниспослать на людей ангелов!
Мужчины смотрят на женщин и говорят о женщинах:
«В женщинах нет ничего особенного — но другого слабого пола у нас нет».
Женщины смотрят на мужчин и говорят о мужчинах:
«Мужчина — единственный самец, который бьет свою самку».
И уже мало кто помнит об ангелах.
А ангелы — вот они, рядом! Они, словно стрижи, носятся над людьми, которым Бог дал глаза, а разлука отняла разум. Ангелы садятся на перила, на которые вы оперлись рукой, и касаются вас нежными волосами, невидимыми волосами, приглашая заплести новую косу судьбы.
Но люди — упрямцы: одни смотрят на мужчин, другие смотрят на женщин и говорят заплетающимися языками. И слова их заплетаются в нелепости, несуразицы, жестокосердные приговоры, которые люди настойчиво пытаются запомнить и передать по наследству:
«История женщины — это история самой чудовищной тирании, какую только знал мир, — тирании слабого над сильным».
«От мужчины требуются три вещи: красота, жестокость и глупость».
«Женщина — самое заурядное создание, о котором мы создали слишком прекрасное представление».
«Мужчина может быть глупым и не подозревать об этом — но лишь в том случае, если он не женат».
«Женщины — рай для глаз, огонь для кошелька и ад для души».
«Когда мужчина смотрит на женщину, дьявол надевает ему розовые очки».
«Женщина до брака — провокатор, после брака — жандарм».
«По самой своей сути мужчины жалки, но отлично скрывают это при помощи самолюбия и хорошего аппетита».
«У многих женщин честность есть не что иное, как лень или недостаток темперамента».
«Мужчина — это противоречие. Прилив и отлив».
…Псалом-паром садится на мель, так и не достигнув ушей Бога, когда любовь отливает от берегов сердца. Напрасно ветер надежды зовет в путь — ветер пугает! У вспуганных ангелов спутанные волосы, которые не заплетут слепые руки слепых людей.
Помните об этом, люди, и дорожите ангелом своим, но особенно тем из вас, кто вместе с вами плетет ангелу косу — косу судьбы вашей: мужчина с женщиной, а женщина с мужчиной. И пусть вам Бог соединит руки в этом искусстве плести косу ангелу — косу судьбы. Аминь!
Ленка немного взгрустнула, когда священник замолчал: ее удивил рассказ о вратах-мужчинах и женщинах, но пришелся по душе рассказ об ангеле, которому она должна заплести косу. Беда, вот только с кем — с мужем або любовником?.. Тут люди потянулись к священнику, больше не пряча лбы под сумрачным покровом забот и безразличия. Встала в очередь и Ленка. Она глядела с некоторым страхом, как священник совершал помазание: макнув кисть в масло, смазывал лоб очередного прихожанина быстрым крестообразным движением, словно ставил невидимый автограф.
Поцеловав трижды Библию в позолоченном переплете, Ленка закрыла глаза и шагнула навстречу строгому священнику. Встрепенулась, чуть ли не на цыпочки встала, когда ее лба коснулись чем-то прохладным и маслянистым, тотчас разлившимся ароматом лаврового листа и меда… В чувство ее привела нежная рука священника, мягко ткнувшаяся ей в нос. Ленка стыдливо поцеловала и ретировалась.
Присмиревшая, Ленка не узнавала себя и не знала, идет ли это ей, будто речь шла о новом макияже или прическе, а не о субботнем помазании. Состояние это длилось с полминуты, не больше. После чего Ленка, подгоняемая жжением масла (миро жгло лоб и переносицу покруче вьетнамской «звездочки»), помчалась в гостиницу. Освященное масло, как лакмусовая бумажка, выдало в Ленке затаенную грешницу. А той захотелось предстать перед любовником во всей своей красе. Ленка готова была вырвать на голове все волосы, если ей не попадется на пути ангел. Черт бы его побрал!
Ветер бил ей в грудь, будто пытался испытать ее упругость. Душе Ленкиной от любви хотелось петь о любви. А вот голова сладко кружилась, ноги предательски подкашивались… Ленка вдруг почувствовала, как земля уходит из-под ног. Больше со смешком почувствовала, чем со страхом: «Час от часу не легче. Ха-ха! Что это со мной? Я теряю опору… Ну влюбилась так влюбилась! Вот ненормальная! Прямо как де…» От резкого угрожающего сигнала клаксона и визга тормозов Ленка коротко вскрикнула, боль-страх полоснула по сердцу.
Отойдя шагов двадцать от того места, где ее едва не сбил автомобиль, она испугалась заново. Но не того, что минуту назад могла угодить под колеса, а какого-то смутного предчувствия скорой беды. Ноги вновь подкосились… Ленка удивилась этим мыслям, как не своим: будто судьба сейчас проиграла с ней ситуацию, которая случится с ней совсем скоро — может, завтра, через месяц или через час. И не обязательно с наездом на нее шальной машины, но обязательно с этим жутким ощущением, будто земля уходит из-под ног и она куда-то проваливается!.. Причиной столь странного предчувствия была — в этом Ленка была просто уверенна — удивительная проповедь, казалось безвозвратно выдернувшая Ленку из привычных ощущений повседневной жизни — реальной жизни.
Ленка купила в ближайшем гастрономе бутылку ром-колы и тремя длинными глотками осушила ее. Подхвативший пустую бутылку бомж неодобрительно хмыкнул. Плевать! Ленка полюбовалась отражением своих ножек в витрине гастронома, лихо сплюнула под ноги, чтоб крепче держали, и помчалась в гостиницу.
Прилетев в номер, она первым делом наполнила ванну и отдала воде то, что не могла сейчас отдать любовнику. В эти минуты ей было так хорошо, что она не отказалась бы заняться любовью с хорошенькой женщиной.
Вымытая, без масленого креста, зато с грешными мыслями в голове, она рассеянно следила за тем, как вода уходит из ванны. Вот она завертелась в пенистом водовороте… Разглядев в водовороте фрагменты-осколки своего отражения, Ленка от неожиданности покачнулась, потеряла равновесие, поскользнулась на ровном месте… Вдруг дно ванны под ней разверзлось и Ленка провалилась, уйдя с головой под воду.
Сюр-лайн
Странное дело, но Ленка не захлебнулась. И даже не наглоталась мерзкой мыльной воды. К происходящим с ней чудесам, стремительным, как само ее падение, у Ленки не успело сложиться абсолютно никакого отношения. Она совсем не удивилась, что свободно дышит в воде. Некогда было удивляться, не уследить было за тем, что с ней происходит. Провалившись в бесцветную глубь, неизвестно сколько времени падая в нее с широко раскрытым ртом и распахнутыми глазами, она вдруг плюхнулась на что-то омерзительно-волосатое и склизкое. С чего мгновенно была сброшена сильным рывком.
И в тот же миг, упав на дно, Ленка впервые с момента внезапного погружения под воду ощутила себя, впервые отреагировала на то, что с ней происходит. «Бр-р! Во что это я вляпалась?» — от брезгливости Ленку всю передернуло. Она упала на что-то мягкое, рыхлое и одновременно колкое, будто мокрые опилки. Со всех сторон на ее голову, плечи, грудь, бедра навалилась вода, неподъемная, шелковистая и прохладная, словно ватное одеяло, вынутое из темной кладовки, в которой оно пролежало все лето. Вокруг — одна вода, без конца и края, как будто так и надо, как будто всю жизнь была одна вода. А в воде, в трех шагах напротив… «Я те дам „вляпалась“!» — вдруг раздалось в Ленкиной голове. Именно раздалось, а не подумалось. Ленка зашлась от ужаса, увидев перед собой нечто… Но вместо крика из ее рта вырвалось несколько пузырьков воздуха.