Нет — всё же, это не был на удар камня о камень!
На коже девушки появились мурашки… Она вспомнила, что слышала этот звук прежде, — тогда, в детстве, во время своего первого бегства из дворца. И, вскоре после того, как она услышала, произошло нечто страшное.
Через несколько секунд скрежет повторился уже совсем рядом…
Эльрика резко обернулась на этот звук, и ей показалось, что в темноте стоит кто-то огромный и глядит на неё…
— Кто здесь? — спросила девушка весьма громко.
И, одновременно с этим, издали донёсся пронзительный лай балдогов. Могли ли они услышать её голос? Вряд ли — ведь слишком громко завывал ветер, а вот след могли обнаружить.
И вот из темноты прыгнула чёрная, стремительная тень, оказалась рядом с Эльрикой. Принцесса отшатнулась, замахнулась клинком, но вовремя остановилась, разглядев, что это была Ява.
Пантера уже успела полакомиться, а в угощенье Эльрике принесла кролика.
Девушка молвила:
— Оказывается, они поблизости. Так что костёр сегодня разводить не будем…
Говоря «они», Эльрика имела в виду хэймегонцев, которые вышли на её поиски, но не забывала она и о тех странных звуках и шорохах, которые слышала до появления Явы…
Вот пантера напряглась, пасть её приоткрылась и окровавленный кролик упал на растрескавшийся камень. Ява издала шипенье и рёв, выражая угрозу неведомому врагу и предупреждение Эльрике. Но Эльрику и не надо было предупреждать — она и так была начеку.
Уже совсем стемнело, тучи надвинулись на мир-дворец, ливень, ежесекундно усиливаясь, хлестал по каменному куполу, ручейки извивались на камнях и сквозь трещины протекали на более низкие уровни…
Пантера глядела в ту часть залы, которую не могли высветить даже самые сильные вспышки молний… Но всё же Ява что-то видела там — ведь глаза этого хищного зверя были чувствительнее человеческих глаз…
И, по тому, как напряжена её подруга, Эльрика понимала, что неведомый враг собирается броситься на неё. Медленно уходили секунды — ожидание становилось невыносимым.
Эльрика вновь позвала:
— Кто здесь?! Что тебе нужно?! Если это твоя территория, то я уйду — нет проблем.
Ява зарычала сильнее прежнего, пригнулась к камням — Эльрика знала, что это означает: пантера собиралась атаковать — броситься на того, кто приближался из темноты.
Принцесса молвила:
— Нет, Ява, нам сейчас лучше отступить. Мы просто незваные гости, и нас, должно быть, просят покинуть это место. Это мы и сделаем…
Эльрика не поворачивалась к неведомому противнику спиной — она медленно пятилась, вглядываясь во мрак, и всё ожидала нападения…
Девушка отступала к пролому к стене, туда, где над обрамлённой узорчатыми стенами речушкой выгибался полуразрушенный, ветхий мостик.
Вот попала Эльрика под настоящий водопад: это стекала через дырку в куполе дождевая вода…
Ещё через пару минут Эльрика достигла моста. Но, как только ступила на него — каменная кладка захрустела, и остатки древней конструкции рухнули в воду. Эльрика и Ява успели перескочить на противоположный берег.
Примерно через четверть часа Эльрика и Ява шли по некоей безымянной, заброшенной галерее. Новые и новые синеватые и белёсые отсветы молний высвечивали рухнувшие, увитые мхом и плющом колонны, проломы в стенах; фрагменты фресок, а также: поломанное оружие, разбитую мебель, обрывки истлевшей одежды… В нескольких местах Эльрика заметила даже человеческие черепа — всё это были следы давних сражений, следы разрушения Хэймегона…
Иногда Эльрика оглядывалась… Ей трудно было отделаться от мысли, что неведомое существо ещё следует за ней и Явой…
Тревожащий звук донёсся издали: за воем ветра, за раскатами громов прозвучал истошный лай, а затем и визг балдогов. Не могли эти псы так заливаться просто от того, что наткнулись на след Эльрики. В их воплях слышался страх…
Эльрика остановилась, прислушиваясь. Ей показалось, что и издали доносятся и крики людей.
Тогда Эльрика шёпотом спросила у пантеры:
— Как, Ява, думаешь, могло оно напасть на хэймегонцев? Почему оно не нападало на нас в обжитой части дворца? Что его сдерживало? Не знаешь? Вот и я не знаю… Но, похоже, теперь оно всё же добралось до людей… Хэймегонцы забрели туда, куда им не следовало… Забрели потому, что меня искали…
Глядя на Яву, Эльрике казалось, что пантера соглашается с ней, и Эльрика продолжала:
— Что ж, вот теперь я действительно могу подыскать себе убежище на ночь, может, даже и костёрчик развести, кролика поджарить… Но — нет, на самом деле — не могу. Ведь это из-за меня они в такую передрягу попали… И я должна вмешаться… Понимаешь?
И, хотя Ява ничего не отвечала — всем своим видом давала понять, что поддерживает намерение своей хозяйки….
Но не так то легко было отыскать путь туда, где хэймегонцы столкнулись с чудищем. Ветер метался, выл, гудел; ливень шумел, громы били то с одной, то с другой стороны, и из-за этого сложно было определить, где именно кричат люди и лают балдоги…
А если бы даже и можно было это определить, то нагромождение из завалов камня, широкие трещины в полу и причудливое, сложное переплетение древних архитектурных форм — всё это препятствовало.
Если бы не Ява со своим звериным хищническим чутьём, то Эльрика окончательно заблудилась бы… Но пантера, несмотря на все препятствия, находила единственно верный путь.
Вот истошно залаял балдог — лай его быстро перешёл в визг, а визг оборвался. Если до этого у Эльрики ещё были некоторые сомнения в том, что на хэймегонцев напали, то теперь эти сомнения пропали…
Только что Эльрика пробежала очередной коридор и теперь её дорогу перегораживала рухнувшая колонна. Дальше видна была зала; отблески молний высвечивали часть этого просторного помещения. Водные потоки с шумом падали через пробоины в куполе…
Сюда залетал ветер, и разросшиеся деревья шумели и изгибались в его порывах.
Приглядевшись, Эльрика поняла, что это — та самая зала, в которой она ожидала Яву. Узнала и ту высокую яблоню, возле которой сидела…
Только вернулась она не прежним путём (ведь мост обвалился), а боковым, витиеватым.
Теперь в этой зале кое-что изменилось. В нескольких местах на полу лежали недвижимые фигуры. Они то появлялись, когда сверкала очередная молния, то снова пропадали во мраке. Но всё же, несмотря на плохое освещение, Эльрика смогла разглядеть, что это лежат люди — хэймегонцы, а также, кое-где и псы — балдоги. Того, кто напал на них, Эльрика пока что не видела…
Ява издала негромкий, но очень напряжённый, предупреждающий рык. А Эльрика спросила шёпотом:
— Неужели уже никого в живых не осталось?..
Где-то поблизости коротко, пронзительно взвизгнул, а потом замолк балдог…
Неожиданно Эльрика услышала кашель. Уж она то не ошибалась; знала, кто это так устало и тяжело кашляет. Это был её отец, император Пуддел…
И тогда девушка перескочила через переломленную колонну и оказалась в зале. Если враждебное существо её прежде и не видело, то теперь уж Эльрика точно была на виду…
Но девушка уже и не думала о той опасности, которая грозила ей. Отец, этот человек, которого она так легко бросила днём, теперь казался ей достойным жалости и спасения. И, если бы надо было отнести его на руках назад, в обжитую часть дворца — даже и под угрозой быть схваченной, посаженной под замок, насильно выданной замуж — она бы сделала это, попыталась бы его спасти…
— Отец… где ты? — звала она тихим голосом, и медленно, бесшумно ступала.
Рядом с Эльрикой шла Ява. Пантера озиралась, была готова вступить в схватку, и погибнуть, защищая свою хозяйку…
Вновь повторился кашель — Эльрика быстрой тенью бросилась на эти звуки и увидела-таки своего отца. Его принесли сюда на золотых носилках, и положили возле той раскидистой яблони, которая накормила своими плодами Эльрику.
Император лежал на бархатных подушках и глядел на Эльрику выпученными, изумлёнными глазами. Вот махнул слабой рукой и простонал: