– Ты что – фея?
– Да. Я фея этого сада. А вот если ЧИП сюда доберётся, то ничего от этой красоты не останется. Кругом будут железки, скрежет и вонь, а я погибну.
Тут издали, как бы в подтверждение её слов, донеслись отчаянные крики и скрежет железа.
– Что это? – спросила Мила.
– Туда шкатулочник полетел… Ему железо нужно для роста.
– Там же Тгалин, – вздохнула Мила.
– Кто?
– Тгалин – городок, жители которого помогают мне возделывать этот сад.
– А железо у них есть?
– Некоторые из их домов облицованы железом, и крыши есть железные.
– Ну вот это как раз то, что надо шкатулочнику.
– Ах, что же ты сразу мне не сказал?! Я должна быть там!..
И она взмыла, полетела над деревьями туда, откуда доносились крики и грохот.
– Подожди ты! – крикнул ей вслед Степан. – Кто меня назад–то понесёт?! Э–эх ты, фея…
И остался один среди плодовых деревьев. Настроение у него окончательно испортилось и аппетит пропал…
Через полчаса вернулся шкатулочник. Он очень разросся, железо уже не торчало из него беспорядочно, а приняло более строгие формы; теперь он напоминал земной самолёт–истребитель. Имелась даже и застеклённая кабина, рядом с которой горели красноватым светом стеклянные глаза.
Степан тут же спросил:
– Ты фею Милу видел?
– Я не знал, что её звали Милой.
– Что с ней?
– Она напала на меня, и мне пришлось её уничтожить.
– Но это же убийство!
– Мне просто нужно было железо, и я его получил. Не надо было вставать на моём пути. А теперь давай – залезай в кабину. Пора лететь.
– Чёрт тебя подери! – выругался Степан. – Чего тебе и твоему ЧИПУ от меня надо? Вот если ты теперь такой скоростной и совершенный: давай–ка верни меня к тому проходу, между мирами.
– Я уже говорил: проход заделан, на нём теперь и магические заклятья. А ключа от него у меня нет.
– А у кого он есть?
– Не знаю…
– Вот как? Ну ладно. А вот я не полечу с тобой. Представь: не нужна мне эта империя – Ой–Чип–он. Ты уничтожил фею Милу? Ладно, я подожду: может тут другая фея появится, отнесёт меня к проходу, а там и ключ найдётся…
– Ты здесь чужак, Степан, и ты до сих пор на свободе только потому, что я рядом. А после того, как я разобрал их городок, тебя обвинят, как моего соучастника.
– Да ладно! Пускай сначала докажут, что я соучастник.
– А они уже видели, что ты со мной летел.
– Кто же видел?
– Да много кто. Начиная хотя бы с тех щуров. Помнишь, как на их корабль мы напали…
– Ты напал, а не я.
– Тебе трудно будет доказать, что ты не был в заговоре со мной.
– И всё же я постараюсь.
– Потом с многих миров, возле которых мы пролетали, за нами наблюдали; у них тут, знаешь ли, имеется кое–какая примитивная оптика. И наберётся достаточно показаний о том, что ты даже не пытался сбежать. Твои возражения вряд ли станут слушать, и для начала тебя заключат в темницу…
– Но я докажу!..
– Или ты думаешь, что тебя выпустят в Москву? Чтобы ты рассказывал о Многомирье? О проходе меж мирами?
– Я не стану никому рассказывать.
– Твоим обещаниям не поверят.
– Мне и в Москве не поверят. Если начну рассказывать, то сочтут меня за сумасшедшего.
– Запомни: здесь ты – чужак, ты – враг. И эта фея, Мила – она только хотела разлучить нас; и понесла бы она тебя не в Москву, а к местным судьям. Ты бы сначала сидел в темнице, а потом бы тебя казнили… Но всё, довольно. Я не намерен больше тратить время на разговоры с тобой. Залезай в кабину. Я сделал её специально для твоих удобств…
Степан стоял на месте, лицо его было мрачным. И тогда из разросшегося шкатулочника выдвинулась железная лапа, обхватила его за грудь, подняла в воздух и запихнула в кабину. Затем этот похожий на земной самолёт–истребитель слуга ЧИПА поднялся над безмолвным садом и, набирая скорость, полетел прочь. Под его крыльями промелькнул совершенно разоренный городок Тгалин.
Глава 3
Говоря о том, что в этой части Многомирья уже известно о возвращении ЧИПА и все считают Степана его сообщником – шкатулочник преувеличивал, чтобы Степан Вдовий следовал в Ой–Чип–он, не помышляя о бегстве. Ну а зачем шкатулочник так делал, читатель узнает позже.
На самом же деле, точно о возвращении ЧИПА знали только каменные Гхалы, и ещё некоторые, наделённые особо тонким магическим даром существа, как, к примеру, колдунья Нэния, которая согласилась помогать Винду и остальной компании.
В Светлограде же поговаривали о том, что в заржавевший Ой–Чип–он просто пробрался некий тёмный волшебник, а чего он там собирался делать – их особо и не касалось. Находилось поблизости от Ой–Чип–она несколько сторожевых постов, так направили туда ещё дополнительную экспедицию, в состав которой входило три десятка воинов, да ещё – пара слабосильных магов. Ещё один маг–лекарь вылетел туда, чтобы вылечить тех воинов, которые были заморожены «чужим колдуном». Но маг–лекарь оказался совершенно бессилен: сколько он не твердил свои заклятья, а воины оставались всё такими же холодными, насквозь промёрзшими, и солнечные лучи не согревали их…