— Почему? — спросил Кашелев.
— Мне не понравилось ее состояние. Взвинченная. Ну и рефлексы… Я сочла своим долгом направить ее к специалисту.
Специалист-невропатолог, с которым следователь встретился немного позже, сказал, что у Маргариты Велемировой была расшатана нервная система. Он даже советовал ей лечь в больницу, но Велемирова отказалась. Врач выписал ей успокаивающие средства. Последний раз она была на приеме у невропатолога больше месяца назад.
Из поликлиники Кашелев отправился к Велемировым. Дома была только Валентина Сергеевна. Георгий так и не появился.
— Адрес его приятеля у вас есть? — спросил следователь.
— Сроду не знала. Жора говорил: поеду в Малаховку. И все… Да вы не беспокойтесь, я ваш наказ помню. Как только Жора приедет, сразу позвонит вам. — Валентина Сергеевна приложила к глазам платочек. — Прислушиваюсь к каждому звуку. Все жду: вот хлопнет дверь, войдет сын… Как я ему сообщу?
«Да, его ждет страшное известие, — думал следователь по дороге в прокуратуру. — Ужасно терять самого близкого тебе человека. И смерть-то какая — самоубийство. Всю жизнь будет укором».
Кашелев просидел на работе допоздна, однако Георгий Велемиров так и не позвонил. Не было от него звонка и на следующее утро, четвертого декабря. А в двенадцатом часу поступило заключение судебно-медицинской экспертизы.
Кашелев внимательно прочитал его. Вскрытие показало, что причиной смерти Маргариты Велемировой была асфиксия, то есть удушение. На шее умершей имелись две странгуляционные борозды. Одна из них прижизненная, вторая — посмертная.
Других повреждений органов, могущих привести к смерти, не обнаружено. На лице и руках Велемировой имелись прижизненные ссадины и царапины.
Кашелев подчеркнул это место.
Заключение было подписано ассистентом кафедры судебной медицины 2-го Московского медицинского института кандидатом медицинских наук Ю. В. Максимишиной.
Следователь еще не успел обдумать прочитанное, как раздался телефонный звонок.
Звонили как раз с той кафедры, спрашивали, получил ли Кашелев заключение и можно ли выдать родственникам Велемировой тело для захоронения.
— А кто просит, муж? — поинтересовался Кашелев.
— Нет, мать. Говорит, уже могила на кладбище готова…
Следователь заколебался, но, вспомнив данное им обещание Валентине Сергеевне, сказал:
— Пусть хоронят.
Он положил трубку и еще раз прочитал заключение. Затем пошел к прокурору.
Жилин ознакомился с заключением, потеребил свои седые волосы.
— Вы что, когда осматривали труп, не заметили этих ссадин и царапин? — спросил он.
— Заметил. Это отражено в протоколе осмотра, в предварительном судебно-медицинском заключении. Я же вам говорил: у Маргариты есть кошка. Мурка. Свекровь рассказала, что она почти дикая, страшно царапается.
— А чем можно объяснить наличие двух странгуляционных борозд?
— Если исходить из показаний свидетелей… Первая линия прижизненная — это когда Велемирова повесилась, а появление второй линии, посмертной, — это когда свекор Маргариты пытался снять ее с крючка, но не смог, поэтому петля и сместилась.
— Вообще-то логично, — сказал Жилин. — Вы допросили мужа умершей?
— Нет. Он до сих пор не появлялся дома.
— Странно, — заметил прокурор. — Две ночи уже не ночует. Вам это не кажется подозрительным? Утром, второго декабря, то есть в день самоубийства жены, он где находился?
— На работе, — не очень уверенно ответил Кашелев, потому что в граверной мастерской к этому вопросу не проявил должного внимания.
— Точно был? — настойчиво переспросил Жилин.
— Сослуживцы сказали, что был. Я еще раз проверю.
— Проверьте обязательно. Может, он отлучался. На такси съездить туда и обратно не такая уж хитрая штука.
— Но его бы видели мать или отец.
— А они все время находились в квартире?
— Нет. Выходили. И он и она.
— Вот видите, — заметил Жилин. — Кто еще мог побывать у Велемировых в то время?
Следователь ничего не мог ответить на этот вопрос, так как даже не подумал об этом.
Вернувшись в свой кабинет, Кашелев глянул на часы — уже пять. А завтра — выходной. И не просто выходной — праздник. Беспокоить людей расспросами-допросами, проверками и визитами неудобно. Значит, все откладывалось до понедельника.
Единственное, что еще успел сделать следователь четвертого декабря, — съездил в мастерскую, где работал муж умершей. Там он точно установил, что Георгий Велемиров второго декабря находился на своем месте с самого утра и до тех пор, пока не кончился рабочий день. Выходил лишь в обеденный перерыв в столовую напротив с товарищами.