…С каждым днем бригада численно увеличивалась, наращивала темпы и приближалась к выполнению плана.
Редакция газеты «Лесоруб» объявила конкурс на лучшую заметку. Михаила сначала это не заинтересовало, а потом он решил испробовать свои силы. Но о чем писать?
— А ты напиши о себе, расскажи, как и почему долго не работал и как трудишься сейчас, — посоветовал библиотекарь.
Михаил сел, взял бумагу и… начал сочинять стихи.
Назывались они «Хочу стать человеком». Стихи привлекли к себе внимание редакции. Это был крик наболевшей души, мимо которого нельзя пройти.
— Кто же такой Гук? — заинтересовались сотрудники газеты.
Лейтенант Дудин дал о нем хороший отзыв.
С каждым днем работа становилась для Гука все привычней и все необходимей. Он теперь держался свободней. О Михаиле начали говорить как о лучшем лесорубе.
Стихотворение «Хочу стать человеком» напечатали в газете, читали в кружке художественной самодеятельности…
Как-то, просматривая почту, я увидел письмо:
«Многоуважаемый прокурор! Пишет Вам Михаил Гук. Вы меня, возможно, и не помните, дел у Вас много. Но я обращаюсь к Вам с просьбой.
Перед тем, как изложить свою просьбу, хочу написать о себе. Вот уже седьмой год, как я отбываю наказание. Долгое время поведение мое в колонии было плохим. Но на своем жизненном пути я встретился с хорошими людьми, которые вложили в мое воспитание много труда…
Мне во многом помог лейтенант Дудин. Вот уже четыре года, как я не только сам изменился к лучшему, но и воспитываю других.
Я полностью осознал свою вину. Есть ли необходимость человеку полностью отбывать срок наказания, если он уяснил свою вину, стал на путь исправления и сам воспитывает других? Думаю, что нет. Ведь Советская власть не метит!
Хочу честно работать, устроиться на работу, иметь семью и стать полноценным гражданином нашей великой страны!»
И вот передо мной дело Гука, разысканное в архиве суда…
Это произошло в селе Рудки. Колхозники были в поле, и поэтому возле магазина сельпо людей оказалось немного. Из подъехавшей «Победы» вышли двое неизвестных, зайдя в магазин, посмотрели на прилавки, расспросили продавца, чем торгует, как идет торговля. Неизвестные были хорошо одеты. Продавец счел их за начальство. А когда стемнело, на сторожа магазина набросились грабители, связали и бросили на пол. Ограбив магазин, преступники скрылись.
Об этом рассказывали страницы дела, извлеченного из архива. А вот еще — оттуда же.
Это уже произошло в городе. Варвара Петровна Мальченко собиралась на базар, когда кто-то постучал.
В комнату вошел незнакомый молодой человек. Поздоровавшись, сказал:
— Я насчет газа. Его вам еще не провели?
Варвара Петровна обрадовалась. Наконец прислушались к ее просьбе. Но не успела она спросить незнакомца, кто он и откуда, как тот уже закрыл за собой дверь.
Возвратившись с базара, Варвара Петровна увидела, что квартира ее ограблена…
Как выяснилось позднее, Мальченко обокрала шайка, возглавлявшаяся Михаилом Гуком. Один из участников и приходил на квартиру к Варваре Петровне. Эта же шайка совершила преступление и в селе Рудки, и в других местах.
Страницы дела рассказывали о том, что Гука задержали при попытке ограбить магазин. В карманах у него нашли документы на разные фамилии, а также студенческие и профсоюзные билеты, несколько разных бланков.
За все эти преступления и был осужден Гук.
Теперь нам предстояло решать его судьбу.
В моем кабинете собрались прокуроры, в том числе и тот, который выступал в свое время по делу Гука в качестве обвинителя. Долго обсуждали этот вопрос. В конце концов пришли к выводу, что Гук заслуживает снисхождения.
…Приближался Новый год.
Я получил еще одно письмо от Гука. Он писал:
«За работой забываю все. Особенно, когда дело по душе, когда видишь от своего труда пользу…
Жизнь моя сложилась неудачно, но какой она прекрасной будет еще!»
К письму была приложена фотография. На меня смотрел молодой, здоровый, красивый парень.