— Более того, Вестерлей женился на одной из Ванделёров, — продолжил мистер Стюарт, — а всем известно, что это самая гнилая ветвь генеалогического древа южных штатов. Дурная кровь привлекает дурную кровь, так всегда бывает.
— Ванделёр? — спросил в замешательстве Александр и посмотрел на мисс Стирлинг. — Разве не так называется населенный пункт на побережье Миссисипи, рядом с которым затонула «Персефона»?
— Именно так, профессор Куиллс, — подтвердил капитан. — Поселение образовалось вокруг плантаций Ванделёров, которые прибыли из Европы в Новый свет еще 200 лет назад в надежде разбогатеть.
— Это одно из этих южных владений с большими домами и полями с индиго[52], процветавших благодаря поту и крови закованных в кандалы людей, — добавил старший помощник капитана, тон голоса которого выдавал стойкую неприязнь. — Они были всего лишь рабовладельцами, бездушными людьми, с удачей которых было покончено после победы Союза в гражданской войне. Одному богу известно, что могло бы произойти в США, закончись война по иному…
Звон разбитого стекла заставил его умолкнуть. Все присутствующие повернулись в сторону мисс Стирлинг. Бокал выпал из ее рук и разбился вдребезги. Кларет выплеснулся на ее платье, но девушка, казалось, совершенно этого не замечала.
— Маргарет! — воскликнул капитан Хёрст. Он жестом подозвал одного из официантов. — С вами все в порядке, дорогая? Вы не порезались?
— Принесите даме другой бокал, — распорядился Стюарт. — И уберите тут побыстрее.
Пассажиры с соседних столов с любопытством наблюдали за происходящим, тем более, что мисс Стирлинг резко побледнела и смотрела на Стюарта невидящим взором.
— Рабовладельцами? — вымолвила она через несколько секунд. Девушка даже не заметила, что услужливый капитан Хёрст убрал с ее колен вымокшую салфетку. — Вы сказали, что Ванделёры владели плантацией, на которой использовался труд…
— Рабов, совершенно верно, — ответил старпом. — Я согласен, что это просто ужасно. Но, боюсь, это делали не только они. Все южные штаты Конфедерации эксплуатировали негров на своих плантациях. Сейчас это кажется неприемлемым, но Вы были бы удивлены, узнав сколько таких семей как Ванделёры считали, что в этом нет ничего бесчеловечного, и что аболиционистская[53] пропаганда Союза — это ничто иное, как предлог для того, чтобы разрушить привычный им уклад.
Лайнел, не отрываясь, наблюдал за мисс Стирлинг, но на этот раз вовсе не благодаря ее неотразимости. Неужели это та самая женщина, которая навела на него пистолет на Сент-Гильском кладбище? Лайнел увидел, как она нервно сглотнула, еще раз, еще… и встала, держась за край стола. Капитан Хёрст поспешил последовать ее примеру. Он выглядел весьма обеспокоенным.
— Маргарет, я начинаю волноваться. Хотите, я вызову врача?
— Нет, ничего особенного не происходит, — ответила она. — Это всего лишь головокружение. «Океаник» действует на меня так каждый раз, когда я поднимаюсь на борт. Скоро пройдет.
— Если хотите, можете пойти прилечь, ужин вам принесут в каюту. Возможно, там Вы почувствуете себя лучше, а то здесь слишком многолюдно…
Но девушка его не слушала. Она попрощалась с присутствующими легким кивком головы и направилась к выходу из столовой, придерживая руками залитую вином юбку. Пара официантов поспешила распахнуть перед ней двери. Лайнел проводил ее взглядом, и только когда мисс Стирлинг скрылась из виду, заметил, что все это время сдерживал дыхание. Он и сам не знал почему, но подобное поведение выглядело более пугающим, чем все возможные угрозы мисс Стирлинг. Вероятно потому, что покинувшая помещение женщина с потерянным взглядом ни капли не походила на мисс Стирлинг.
Вдруг Лайнел почувствовал пальцы Вероники в своей руке. В то время как капитан Хёрст возвращался на свое место, а лорд Сильверстоун возобновил разговор с Александром, девушка наклонилась к Лайнелу и прошептала:
— Ты думаешь о том же, что и я? Какая муха ее укусила, чтобы настолько сочувствовать страданиям рабов?
— Понятия не имею. Я также удивлен, как и ты. Впрочем, может, это и случайность. Может, это и вправду головокружение. Никогда не видел ее такой бледной, — Лайнел задумался. Сидящий рядом с ним Оливер возобновил беседу с леди Лилиан.
— А, может, ей просто не понравилось, что ее патрон возжелал заполучить рабовладельческое судно? — заметила Вероника.
52
Индиго (Индигоноска; Indigofera L.) — обширный род травянистых многолетних растений и полукустарников из подсемейства мотыльковых — бобовых.
53
Аболиционизм (англ. abolitionism, от лат. abolitio, «отмена») — движение за отмену рабства и освобождение рабов.