Мисс Стирлинг толкнула его, Лайнелу ничего не оставалось, как подчиниться и отойти от девушки. Но он все еще чувствовал на губах вкус победы, смешанный со вкусом поцелуя, который ему только что удалось украсть, горячего и порочного одновременно.
— Подобными выходками Вы ничего не добьетесь, — предупредила она, словно читая его мысли как открытую книгу. — Да и Ваши друзья тоже, хоть они и недовольны тем, что я скрыла столько информации. Мне пришлось это сделать, чтобы осуществить свой план, — она снова убрала пистолет за пояс. — Вы слишком хорошо меня знаете, чтобы понимать, что я ни перед чем не остановлюсь.
— Делайте, что Вам угодно: мы сделаем тоже самое, начиная с этого момента, — ответил он, пожимая плечами. — Возможно, мы вместе будет участвовать в этом деле, но это не значит, что мы обязаны следовать каждому Вашему решению.
— Откровенно говоря, мистер Леннокс, мне плевать что и как вы будете делать, лишь бы экспедиция в Луизиану увенчалась успехом. Это все, что мне от вас нужно.
Она развернулась, чтобы с высоко поднятой головой направиться к стеклянным дверям, но Лайнел не собирался позволить ей уйти просто так. Необходимо было прояснить ей еще кое-что.
— Вы можете делать с нами все, что угодно, — заявил он со вселенским спокойствием. — Можете манипулировать нами, можете обманывать, пытаться нас купить, можете делать все это и даже больше…
Мисс Стирлинг повернулась к нему, удивленно приподняв брови. Лайнел медленно подошел к ней, глядя прямо в глаза, пока не схватил ее за нить черного жемчуга и не притянул ее к себе так близко, что их губы снова чуть не соприкоснулись.
— Но я вас поцеловал, Стирлинг, — прошептал Лайнел, — и это сокровище никто и никогда у меня не отберет. Даже Вы.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Фиалки под дождем
Глава 12
Путешествие через Атлантику продолжалось целую вечность, но, наконец, «Океаник» вошел в североамериканские воды, и на рассвете шестого дня пути все увидели факел Статуи Свободы над линией горизонта. Свобода, которой команда «Сонных шпилей» не имела возможности наслаждаться, по-крайней мере, пока они находились в руках мисс Стирлинг. Последние несколько дней она была довольно молчаливой и почти все время предпочитала проводить в одиночестве в одном из кафе на главной палубе или возле бассейне. Впрочем, когда девушка объявила, что скоро они будут на месте, то, казалось, она снова держала ситуацию под контролем.
Нью-Йорк встретил их утыканными флагами зданиями, гораздо более высокими, чем в Англии, которые англичане смогли увидеть лишь из машины, доставившей их из порта на вокзал. Они попрощались с Сильверстоунами, обменявшись обещаниями встретиться через пару дней, и спустя пару часов уже находились в поезде, который быстро продвигался на юг, следуя кривой западного побережья. Маршрут пролегал через столько штатов, что даже Александр, прикупивший в Оксфорде небольшой путеводитель, сбился со счета. По мере приближения к Луизиане, пейзаж за окном постепенно менялся: облака понемногу исчезли, небо стало таким ярким, что слепило глаза, а равнины уступили место лиманам и болотам. Иногда вдали мелькали изгибы Миссисипи, словно коричневатый хвост каймана, который то ныряет в глубину, то снова появляется на поверхности.
Александру и Оливеру не составляло никакого труда находиться столько времени взаперти, а вот Лайнел буквально сходил с ума. Он не привык проводить столько времени бездействовать, так что уже на второй день, когда уже наизусть выучил каждый уголок поезда начиная с вагонов с зонами отдыха и библиотекой заканчивая столовой. Последний день показался ему сущим кошмаром, потому что даже поговорить уже было почти не с кем. Александр провел полдня сунув нос в трактат Ранкина[66] о термодинамике, Оливер писал письмо за письмом для Эйлиш, а Вероника, подвязав волосы пучком лент, влезла с ногами на сиденье и рисовала в своей тетради, лежащей у нее на коленях.
«Прямо поминки какие-то, — буркнул про себя Лайнел, в четвертый раз выходя из купе. — За время пути до Нового Орлеана я сойду с ума. И как я мог позволить втянуть себя во все это?»
Он прекрасно знал ответ на этот вопрос, но не хотел признаваться даже самому себе. Лайнел решил, что наилучший способ заглушить тоску, это пропустить бокал-другой пока поезд не прибудет к месту назначения, так что он направился в сторону ресторана, который находился в двух вагонах от них. Это был длинный узкий зал с элегантными кремовыми занавесками и светильниками от Тиффани всевозможных цветов, подрагивающими над каждым столиком. За одним из таких столиков сидела мисс Стирлинг, она мелкими глотками пила шампанское и листала журнал.
66
Уильям Джон Макуорн Ранкин (Ренкин) (англ. William John Macquorn Rankine, 5 июля 1820, Эдинбург — 24 декабря 1872, Глазго) — шотландский инженер, физик и механик, один из создателей технической термодинамики.