— Это король драконов и посол его страны — драконеанин Гволкхмэй, — пояснил Этьен, радуясь тому, что им, наконец, удалось выбраться из бальной залы. В тишине коридора он больше не чувствовал напряжения и чувства, которые он отчаянно сдерживал, хлынули водопадом. Горячее желание разлилось по телу, выжигая из головы любую мысль несвязанную с алыми губами спутницы, её тонкой талией и игривым светлым завитком, выбившимся из причёски. Мир перед глазами слегка поплыл, и, боясь утерять с ним контакт, Этьен поспешно выбрал ближайшую нишу, куда и завёл свою спутницу. Однако темнота ещё сильнее обострила все чувства, которым не было никаких сил сопротивляться. Лишь поддаться инстинктам. Этьен жадно припал к алым губам девушки и был тут же вознаграждён страстным ответом. Признаться, такого шага от неё вот так сразу он никак не ожидал, и это лишь сильнее распалило желание. Этьен притянул Нэйдж ближе, терзая её губы, она же принялась дразнить его. То отталкивать, то прижиматься всё теснее. Она то чувственно стонала, то озорно хихикала. Оказавшись во власти этой игры, Этьен даже не понял, как Нэйдж, в очередной раз оттолкнув его, вдруг вырвалась из объятий и, смеясь, понеслась прочь по коридору. Он тут последовал за ней, ощутив ещё большее возбуждение. Подобные шалости его весьма увлекали, потому он позволил ей убежать чуть дальше, прежде чем принялся нагонять. Нэйдж успела выпорхнуть в сад, где и была, наконец, поймана в объятья. Этьен вновь притянул её к себе, и склонился, чтобы осыпать шею поцелуями.
— Так нечестно! — простонала она, когда его губы заскользили вниз от мочки уха к ярёмной впадине.
— Почему же? — хрипло поинтересовался Этьен. После непродолжительной пробежки, близость его ещё больше пьянила.
— Я не вижу твоего лица!
— Это совершенно необязательно, — коварно прошептал он, вновь припадая к её хрупкой шее. Он чувствовал губами лёгкую дрожь, тело Нэйдж благодарно отзывалось на его ласку. Она больше не пыталась вырваться, и Этьен чуть ослабил хватку. Прижимая девушку только одной рукой, он потянул за тонкий рукав, оголяя плечо. Он принялся осыпать поцелуями тонкую ключицу, постепенно продвигаясь к обнажившемуся предплечью. И тут его затуманенный взгляд упёрся в красивую татуировку. Необычное клеймо украшало витиеватым узором нижнюю часть предплечья.
— Ты… замужем?
Вопрос возник сам собой, мигом разрушив любовную атмосферу. Нэйдж нервно дёрнулась, а оглушённый своим предположением Этьен не стал её удерживать. Он и сам не мог понять, почему сразу подумал о браке. Возможно потому, что для рабского тавра татуировка была чересчур изощрённой, да и место выбрано слишком уж неприметное даже для наложницы. Зато весьма походило на брачную стигму! И Этьен невольно покосился на собственное запястье, где под магической иллюзией скрывался цветок Вира, впечатанный в его кожу. Браки на Линке скреплялись именно таким диким варварским способом! Правда, Этьен ни разу не слышал, чтобы ещё в какой-либо ещё стране придерживались подобных традиций. Но южные острова порой хранили столь диковинные обычаи, что брачная стигма в сравнении с ними не выглядела чем-то особенным.
И, судя по реакции Нэйдж, Этьен не ошибся. Она рванула в сад, но это уже совсем не напоминало любовную прелюдию. Вот только в этот раз Этьен не поддавался, потому нагнал Нэйдж довольно быстро.
— Ты не ответила! — схватив девушку за руку, заметил Этьен.
— Почему тебе нужен ответ? Ты ведь и сам не свободен! — парировала Нэйдж с ехидной ухмылкой.
— Хочешь сказать…
— … что бывают такие ситуации, когда ты вынужден заключать союз, но это не приносит тебе никакого удовольствия, — закончила она.
— Значит, ты сбежала?
— А что? Боишься, что мой муж будет меня искать?
— Неважно, я не влезаю в семейные дела, — отпуская её руку, заявил Этьен.
— Да неужели? У такого ловеласа как ты тоже есть свои принципы? — удивилась Нэйдж.
— Как ни странно, но есть. Чужие жёны абсолютно точно под запретом!
— Что ж, тогда не смею тебя задерживать, — хмыкнула Нэйдж и, демонстративно отвернувшись, направилась было обратно ко Дворцу, но Этьен спешно подскочил к ней, вспоминая о тех неприятностях, которые уже учинила эта кокетка. Он не мог её вот так просто отпустить!
— Что? Уже передумал? — Глаза Нэйдж хитро блеснули, похоже, она как раз и ждала чего-то подобного.
— Может быть, — вновь чувствуя жар от её близости, неохотно признал Этьен. «Да гори оно всё в драконьем пламени!» — подумал он, вновь привлекая к себе Нэйдж. Кто бы ни был её муж, похоже, ему так и не удалось совладать со столь свободолюбивым нравом. Да и не похоже, что Нэйдж и в самом деле от кого-то скрывалась! Не будет беглянка столь беззастенчиво кокетничать едва ли не с каждым мужчиной на глазах у целой толпы! Лишь убедив себя в этом, Этьен вновь коснулся губ Нэйдж. Её дыхание опаляло, мгновенно вызывая притихшую было страсть. От жарких прикосновений вновь плавились мысли, сметая все внутренние запреты и голос рассудка. Сквозь пылающую пелену Этьен расслышал, как каркнул поблизости ворон. Было в том нечто зловещее и пугающее, но новый поцелуй опять увлёк его в бушующий водоворот желания и страсти. Окончательно поддавшись ему, Этьен шагнул в сторону, увлекая девушку за собой. Где-то неподалеку, как он помнил, располагалась небольшая беседка, в которой вполне можно было уединиться. Однако не прошли они и пары шагов, как из-за кустов показался мертвенно-бледный Дамиан. При виде друга Этьен невольно вздрогнул. Нэйдж и вовсе замерла в его объятьях.
— Что случилось? — обеспокоенно спросил Этьен, а последовавший ответ обдал леденящим холодом:
— Мой король… умер…
Глава 6
Ход 6. Испытание. Дамиан
Дамиан:
— Как ты узнал? — Этьен явно был в недоумении, на что Дамиан лишь горько усмехнулся. Он и сам прежде не предполагал о своём столь высоком статусе, чтобы подобные новости ему сообщались лично. Однако, когда пару минут назад перед ним со зловещим карканьем с небес спустился посланник Рэбэнуса, Дамиан уже не ждал ничего хорошего. Чёрная птица — вестник смерти. Только завидев её в стремительно сгущающихся сумерках, у Дамиана ёкнуло сердце.
— Йоран, — прокаркал посланник демона и уселся на одинокую нижнюю ветвь ближайшего красного клёна.
Дамиану показалось, что он летит в бездонную пропасть. Перед глазами всё поплыло, теряя очертания, а в голове воцарилась неестественная тишина, словно в мире разом выключился весь звук. Внутри будто оборвались невидимые нитки, прежде заставлявшие держаться с высоко поднятой головой, отчего Дамиан ощутил себя рухнувшей безвольной марионеткой, выпущенной из рук кукольника. Представление закончилось. Занавес.
Невыразимая боль, казалось, поглотила тело и разум, заставив выпасть из реальности. Дамиан и сам не знал, сколько простоял в полном оцепенении, прежде чем вновь услышал удар собственного сердца, прозвучавшего как оглушительный набат. По телу прошла невольная судорога, и поток мыслей вновь ворвался в опустевшую голову.
Перед глазами подобно ярким молниям вспыхивали трогательные воспоминания: задушевные беседы, уроки, на которых настоял сам Йоран, балы, турниры. И каждый раз память сосредотачивалось на лице короля, его мягкой, чуть насмешливой улыбке, на тонких морщинках возле глаз, указывающих на весёлый нрав, и глазах, тех самых умных, светлых и любящих, пронзительно смотрящих в душу. Дамиану было невыносимо от осознания, что больше ему никогда не ощутить на себе взгляд короля. И словно в насмешку внезапно почувствовал, что кто-то пристально смотрит на него. Чёрные горящие глаза пялились на Дамиана требовательно и вызывающе. Птица всё ещё чего-то ждала. Встретившись с этим обжигающим взглядом, Дамиан на миг снова замер, а потом нервно склонился в почтительном поклоне. Он не знал, будет ли того достаточно, однако что-то произнести сейчас просто не мог. Впрочем, посланника демона, похоже, удовлетворило выказанное почтение, и не успел Дамиан приподнять голову, как услышал шелест крыльев. Птица почти моментально скрылась в темнеющих небесах, и, едва она пропала, Дамиан вдруг ощутил непоколебимую решимость немедленно вернуться во дворец. Ему нестерпимо захотелось оказаться в числе первых, кто простится с Его Величеством. Это мгновенно стало делом первостепенной важности. И Дамиан тут же развернулся в сторону дворца Совета. Он был настолько погружён в себя, что не замечал более ничего вокруг, и потому даже вздрогнул, внезапно наткнувшись на влюблённую парочку. И эта встреча была подобна подлому удару ножа в сердце. Дамиана пронзило болезненное чувство, когда он узнал в любовниках Нэйдж и Этьена. Как будто ему сейчас мало горя!