Дамиан работал тщательно и усердно, вкладывая свои силы в каждую нить. Он старался делать магическое полотно как можно плотнее и крепче, хотя это истощало его. Но Дамиан не жалел собственных сил, порой уже косясь в сторону материнского кольца. Оно искушало его своими возможностями. Дамиана не оставляла мысль, что, вложив в защиту ещё силы матери, он создаст самый прочный купол, но интуиция подсказывала, что тратить всё сейчас нерационально. В конечном счёте, камни высосали его до предела, так что в глазах потемнело, а ноги перестали держать. Дамиан безвольной тушей завалился на каменный пол, теряя сознание от изнеможения.
* * *
Сквозь болезненный сон пробивалась тревога. Смутные опасения сновали бредовыми картинками-образами и мелькали перед глазами безумным калейдоскопом. Прекрасную Нэйдж, крутящуюся перед зеркалом, в новом излишне откровенном платье сменял зловещий Дюлан, мрачной тенью бродящий по утреннему саду то и дело вглядывающийся в окно тёмного особняка. Дом казался ужасно знакомым, но видение не давало сосредоточиться и вспомнить, тут же переключаясь на что-то новое. Дамиан вновь увидел горящую на высокой полуразрушенной башне звезду и невероятный город волшебников, возле которого у почти сгнившего причала пришвартовался вооружённый до зубов галеон с командой заставляющих стыть в жилах кровь чудовищ. А потом перед внутренним взором предстал ухмыляющийся Император эльфов, вертящий в пальцах дымящуюся пирамидку, перед ним на хрустальном столике лежала огромная карта. Лишь мельком взглянув на неё, становилось понятно, что на ней изображены те самые, прежде спрятанные под ледником земли. Огромный материк занимал почти всё пространство, разделяясь только круглым внутренним морем. И снова Дамиан попытался разглядеть чуть больше, но видение сначала стало мутным, а потом и вовсе рассеялось, уступив место новому ещё более странному и нереальному. В предрассветных сумерках по родным горам шныряли бэрлокские собаки, где-то вдали завыл волк, и его возглас прозвучал не как печальный плач, а словно призыв. Кажется, на его зов откликнулась целая стая, но её Дамиан уже не увидел, зато смог вновь полюбоваться матерью. Сидящая в своей мастерской в домашнем платье, она, словно безумная, с увлечением болтала с гобеленами. Дамиан не успел понять, отвечали ли ей изображения, как вместо неё уже был Аулус, водящий пальцем по зеркальной глади, внутри которой виднелось вовсе не его отражение, а занимающаяся рисованием невзрачная дочка Роша. И вот и она куда-то испарилась, уступив место задорно скачущей по крышам Искорке. Малышка-богиня каждый раз добавляла к прыжку замысловатый пируэт. Она то выгибалась, как кошка, или прокручивалась по оси, словно падающий листик, потом смешно задирала руки в рассветное небо, будто желая разметать ночные тучи, а потом и вовсе сделала кувырок, да только не рассчитала и вместо крыши провалилась в зияющую между башнями пропасть. Дамиан ощутил, как вместе с малышкой ухнуло вниз его сердце. Он даже попытался её поймать, подбежав к краю крыши и тщетно замельтешив руками, вот только оттуда, словно из пасти дракона, вырвалось неистовое пламя. Опалив лицо, Дамиан отступил, наблюдая за разыгравшимся огнём. Языки пламени облизывали крыши, оставляя на них тёмные подпалины, ветер доносил острый запах дыма, который становился всё ярче и навязчивей.
Дамиан резко очнулся. От неудобной позы и холода свело мышцы, потому ему не сразу удалось приподняться. Голова гудела так, что в глазах слегка двоилось. Неуклюже приподнявшись, Дамиан опёрся о каменную балюстраду башни и, кое-как усевшись, принялся разминать затёкшую шею. Сознание постепенно пробуждалось, и только запах гари из сна всё ещё продолжал преследовать, что было довольно странно. Прежде сны приносили Дамиану только яркие образы и непонятные чувства, но никак не усиливающиеся ароматы. И вот теперь этот самый аромат всё больше походил на какое-то наваждение! Невольно принюхавшись, Дамиан уже готов был поверить в его реальность, ощущая уже осознанное беспокойство. Он принялся подниматься и почти встал, когда с моря до него донесся оглушающий грохот, словно разом выстрелили из десятка пушек. Шум заставил Дамиана подскочить на месте и, мигом развернувшись, взглянуть на порт. Утренний туман закрывал обзор, но даже сквозь дымку можно было заметить активное движение кораблей и услышать продолжившуюся канонаду. Кто-то планомерно обстреливал порт Скёйдарна! Дамиану потребовалось несколько минут, прежде чем он понял, что бой завязался не на границе купола, а внутри него! Он начал было проверять защиту, решив, что эльфийские корабли как-то сумели проникнуть, но его отвлёк бой набата. Повернув голову к башне с колоколом, Дамиан, наконец, заметил пожар. И ужаснулся. Пламя взвивалось ввысь с северных Врат и уже перекинулось на ближайшие дома. Жители, разбуженные набатом, только-только начали просыпаться и пока не спешили броситься на сражение с огнём, тем самым упуская время. За те секунды, пока Дамиан с ужасом взирал на происходящее, алчное пламя добралось ещё до нескольких домов. Вспыхнули, словно факел, разноцветные крыши, а люди повысыпали на улицу. Одетые кое-как, на руках с детьми и тем, что успели или сообразили схватить. Новый залп со стороны моря, сбросил с Дамиана возникшее оцепенение, заставив действовать. Почти инстинктивно он вознёс руки к небу, начав творить заклинание вызова дождя. Закрутив иллюзорные облака в плотную губку, Дамиан направил их сначала к морю, затем опустил, заставив набраться воды, и лишь после отправил заливать пожар.
Прежде ему лишь дважды приходилось пользоваться этим способом, в год, когда стояло засушливое лето, а солнце палило, как сумасшедшее, вызывая возгорание травы. Тогда они с отцом спасали деревню и посевы, теперь же Дамиан был благодарен судьбе за то испытание. Сейчас было явно не до экспериментов с заклинаниями. Убедившись, что созданная туча разразилась дождём в точности над северными вратами, Дамиан побежал на поиски генерала Вейга.
Мысли метались, как оголтелые, ища виновника возникших бед. Кандидатуру Императора Вальена Дамиан откинул сразу. Столь низкая подлость была не в его вкусе, вдобавок всё происходило не над, а под поставленным куполом! От осознания этой простой истины, Дамиан свирепел от непомерной глупости и бестолковой наглости восставших лордов во главе с бывшим канцлером. Он отказывался понимать, зачем рушить собственный город из-за чьих-то амбиций! И уж совсем полным абсурдом виделось ему бойня в порту. Изводить собственную армию, когда с минуты на минуту нападут эльфы… могло ли в этом мире быть что-то ещё более безумное?
Генерал Вейг уже ждал в кабинете. Он в явном нетерпении нервно прохаживался из угла в угол.
— Ваше Величество! Где вы были⁈ Вы хоть в курсе, что этот плешивый пёс Ульвар громит наш порт⁈
Вейг прошёлся по Дамиану укоризненным взглядом, заставив вспомнить о строгих правилах, которым придерживались на службе. Стражу, как и любому солдату, следовало появляться перед начальником в надлежащем виде, и уже точно не в помятом вчерашнем одеянии. А он теперь король! Дамиан ощутил, что краснеет. В первый же день своего правления умудрился так опростоволоситься!
— Какие будут указания, Ваше Величество? — отведя взгляд чуть в сторону, спросил генерал.