Да, заброшенный храм был особым местом. Клан "Лунных" брал здесь заказы и принимал оплату. Иногда ею становился сам заказчик. Меня взяли в клан и вырастили наёмным убийцей. Платой стала моя жизнь. С рождения и до самой смерти я повязан с храмом нерасторжимым контрактом, и возможности рассчитаться по этому долгу не существует.
<center>***</center>
Ночь резни "серебряных" вошла в историю, стала вехой, ознаменовавшей переход от слова к делу. Объявление колдовства вне закона и натравливание жителей королевства на ведьмаче принесли свои первые кровавые плоды. Правитель официально развязал себе руки, отдав приказ начать открытые военные действия. Новый закон прошагал по стране железными сапогами паладинов, брошенных на зачистку мирных поселений от проклятых тварей.
Церковь щедро подготовила почву для нападения. Во время резни многие выступили на стороне властей, искренне веря, что совершают богоугодное дело, и забыв о том, сколько хорошего видели люди от ведьмаче, пока те жили по соседству. Клан Сильвермэйн был не первым, кто пострадал от рук церкви, но оказался первым, из-за преследования которого инквизиция получила наконец жесточайший отпор. Преступление не прошло бесследно. Началась негласная война между церковью и магами.
Истинной причины этой войны не знал никто. А ею - потянувшей за собой целую сумму других слагаемых - стала человеческая жизнь: слуга, сумевший добраться до храма проклятых, и младенец, отданный в качестве оплаты. Заказ был принят.
После вмешательства нейтральных ранее "Лунных призраков" всякая надежда договориться о мире исчезла. Хотя, по словам главы клана - магистра Гавейна, надежды не существовало изначально. Король вёл войну на уничтожение. Однако, как это часто случается с высокопоставленными особами, его величество, приступив к воплощению своего смелого замысла, не имел представления о реальных масштабах проблемы, не понимал, какое осиное гнездо затронул и какими междоусобицами это аукнется позже. Быстрые и решительные действия "Лунных", объединившихся с тремя другими кланами: "Чёрной розы", "Вепря", "Зелёной ивы", - помогли расставить нужные акценты и избежать новых жертв среди ведьмаче, которые были бы неизбежны, прояви союзники слабину или начни колебаться в выборе сторон.
Ради спасения последнего из рода Сильвермэйн "Лунным" пришлось выйти из тени и столкнуться лбами с идущими по его следу гончими инквизиции, совершенно не ожидавшими получить отпор на ровном месте.
Инквизиторы не вернулись обратно. "Лунные призраки", подчиняясь решению совета кланов, выплатили висевший на ребёнке долг мести за родных, рассчитались сполна за уничтожение Сильвермэйна. Им предлагали компенсацию деньгами, намереваясь взамен получить младенца. Имя "Сильвермэйн" считалось неплохой разменной монетой, и породниться с "серебряными" жаждали многие. Но магистр отказался от денег. Странную позицию занял Гавейн по этому вопросу. По его мнению, равноценной оплаты не было. В ходе войны "Лунные" понесли невосполнимые потери, и платой должно было стать моё существование во благо клана. Что именно подразумевала под собой эта формулировка и на что рассчитывал Гавейн в будущем, осталось загадкой. Я воспитывался наравне с другими, но мне никогда не позволяли забыть о том, что фактически я - бесправная собственность, личная вещь без имени. Рем – "раб" в переводе с древнего языка.
Кем я считался раньше, мой род и звание "в миру", моя короткая прежняя жизнь - утратили значение. Последний из рода Сильвермэйн выжил, однако клан "серебряных" оборвался именно на мне. Жестокая ирония судьбы, шутка, достойная юмора "Лунных призраков" - и магистра в частности. Но выкуп уплачен.
Из уст в уста передавались страшные рассказы о том, как в одну ночь клан Сильвермэйн восстал из могил. Мертвецы ожили и отомстили своим мучителям. Церковники, солдаты, бойцы инквизиторы - все, кто принимал участие в резне, от простого рядового до высших сановников, были уничтожены. Оставалось загадкой, как Ночные убийцы раздобыли хранящиеся в Илларии тайные списки сопричастных. Заполучить эту информацию - невозможно, однако легенды не вырастают на пустом месте. Семьи церковников, их родственники, дети, дети их детей... "Лунные призраки" не пощадили даже младенцев.
Это стало не просто объявлением войны в ответ, это было вызовом, просигналившим королю: за смерть каждого ведьмаче Фельчиора трижды умоется кровью, в десять раз дороже расплатится. Король принял вызов, и началась разоряющая страну междоусобица. Гонения на ведьмаче приобрели масштабный и совершенно открытый характер. Уничтожали проклятых, но страдали и гибли невинные люди. Запылали пожары, затягивая небо чёрным дымом. По дорогам бродили отряды наёмников, занимающихся разбоем и грабежами, по округе колесили мрачные чёрные телеги с железными клетками, а среди церковников попадалось немало мошенников. Следом за войной пришёл голод, ибо некому стало сеять пшеницу и собирать урожай с полей. Всюду царила разруха, запустение, скалила чёрные зубы нищета, выплёвывая мор.
Ужас липкой заразой полз во все стороны, невидимая угроза смерти висела в воздухе. Многие стали заложниками страха, а когда в умах и душах живёт страх, с ним рядом поселяется безумие. Инквизиция умело пользовалась этим оружием, извлекала из него выгоду в свою пользу.
Впоследствии, став взрослее, я пытался разузнать о судьбе того слуги, но ничего не смог найти - он словно в воду канул, а скорее всего, погиб. "Лунные призраки" взяли только ребёнка, участь простой прислуги их нисколько не волновала; сострадание, милосердие, жалость ночным призракам неведомы. Они помогают людям - это правда, однако действуют исключительно в собственных интересах и никогда не станут вмешиваться, если умоляющему о помощи нечего предложить взамен.
Лишь один раз возникло исключение из этого правила. Женщина, обратившаяся за помощью, получила отказ. Главу клана не заинтересовало дело, он счёл вмешательств невыгодным и оставил просьбу без внимания. Но один из призраков, соблазнившись поразительной красотой молельщицы, выполнил задание на свой страх и риск. Взамен, используя угрозы и шантаж, он принудил несчастную вступить с ним в связь, а чтобы женщина не сбежала и не проболталась, держал её взаперти неподалёку от храма.
Но всё тайное однажды становится явным. Узнав об этой женщине, магистр приказал привести ее в храм и держал с ней беседу. Неизвестно, о чём шёл разговор, но, выйдя наружу, магистр объявил, что эта женщина свободна от данного обещания и вольна вернуться к родителям; но так как чести её и репутации нанесён непоправимый урон, любой мужчина, что придётся ей по душе и пожелает стать её мужем, имеет право бросить вызов клятвопреступнику. Победитель получит жену.
Клятвопреступник проиграл в первой дуэли. Боец, захотевший взять несчастную в жёны, выдержал двадцать схваток подряд без передышки. За ослушание в храме наказывали смертной казнью, но красота женщины казалась поистине невероятной и посчиталась смягчающим обстоятельством. Эту историю рассказывали шёпотом, не называя имён. Люди опасались гнева магистра, да и лет с тех пор минуло немало. Женщина, по понятным причинам, не могла оставаться в храме и вместе с новым мужем вернулась к родителям. А что случилось дальше - неведомо никому.