Нам боги помогут, и люди помогут, мы верим в них
Но нас как-будто уводят, манит к себе тихий голос их
И вот этот странный образ, «они», наполнял всю песню. Ганс не знал её всю, но, чтобы поддержать парня, подпевал, что знал.
Бард поднял глаза и продолжал.
Они так велики, они так могучи, что не с чем сравнить
Темные луги, темные лесы, где только бога молить
Иннос нам шепчет, остерегись, мол, не ведись
А лучше ли грязны кварталы Венгарда, где темно - только молись
Бард пел с выражением, делая акценты на некоторых строчках, которые ему, видно, больше всего нравились. Некоторые крестьяне сидели не дыша. Наверно, редко в этих краях можно услышать столь хорошее пение. Именно пение - на звуки лютни никто внимания не обращал, хотя именно они и усиливали звучание песни.
А те переулки у Божьего храма, где жили мы
Там страшно, там мерзко, там эхо войны
Но я взглянул на тебя, и понял, что Иннос был прав
Лучше с тобою, там где порочен и страшен нрав
Чем в божьих чертогах быть одному в тишине
Но тебя они унесли, я зарылся в своей же вине
И мы снова у Венгарда, вновь сидим в тишине
Потом бард пару раз повторил первые две строчки песни в качестве припева. Потом пару раз щипнул струны и отложил инструмент в сторону.
Крестьяне довольно зашумели, возгласами подбадривая певца и требуя еще. Тот засмущался и сыграл простую веселую песенку про пастуха. Нет, лирика у него получается все-таки лучше. Он закончил играть.
Парень отдал лютню хозяину таверны. Тот взамен выдал миску с какой-то кашей. Ганс подошел к стойке - такой талант надо вознаграждать. Кроме того, хоть что-нибудь новое узнать об острове, о котором бывший певец и каторжник знал крайне мало.
- Две пива.
Орлан исподлобья посмотрел на Ганса, потом на золотые монеты в его руке и отпустил напиток. Бард тем временем не спеша пережевывал пищу. Ганс сел к нему за столик и поставил пиво.
- Нужно что-то? - с подозрением спросил бард.
- Нет. Просто хотел познакомиться.
- Я Энди.
- Ганс. Хорошо поёшь. Где научился?
- Ну..., - парень замялся. - Везде понемногу.
- А на лютне?
- Ну, здесь, - Энди глотнул пива из предоставленной ему кружки. Шумно вдохнул воздух. - Меня один пьяница научил, как бренчать надо. А потом мне понравилось, и сам доучивался уже. Пару монет Орлану подкинешь, - бард украдкой глянул на занятого клиентами хозяина. - А он тебе даст инструмент на часик поиграть. Просто так. Сам научился. А потом уже стал петь за еду.
- А ты где вообще работаешь?
- На ферме Акила. Но у того проблемы, и денег платить он стал меньше. Ну, хоть кормит, да и то ладно.
Парень выпил кружку пива с двух заходов. И, похоже, пьянел он тоже быстро. Язык у него стал заплетаться, а между словами он стал делать большие паузы. На вопросы он отвечал довольно охотно.
- А чего проблемы?
- У меня?
- У Акила?
- А..., - Энди соображал уже довольно плохо. - Так наемники, ... дети, понавадились шастать за данью. В конец охренели, да? Онар нам че? А мы ему, дескать, обязаны платить. Тварь!
- А защита?
- Да какая на хрен защита? Придут, бошку почешут, стырят все, что гвоздями не прибито, и уйдут. Ополченцы тоже берут все, что им нравиться, но бОльшую же часть этого они отдают городу. А эти... Одним словом, ... .Ох! Не надо бы мне пить...
Энди поднялся и собрался было идти на улицу, где уже погода утихомирилась. Ганс пошел за ним. На ферму он уже идти не хотел. Да и на ферму лендлорда тоже. Он и за Барьер попал лишь по пьяни, за драку с солдатами. Он всегда был против преступления, как способа решения проблемы, даже спустя несколько лет среди каторжников. И теперь он по доброй воле отправился обирать этого бедолагу, этого талантливого парня, его хозяина.
Об этом ни Торлоф, ни Ли не говорили. Так что же получается? Наемники - это не защита простого народа, не разумная оппозиция королевскому засилью, как любил выражаться охранник Онара по имени Василий, а лишь бывшие бандиты, прикрывшиеся благородной целью и золотом лендлорда. Или нет? Черт его знает. Ганс прошел до перекрестка. Справа виднелся алтарь Инноса, около которого паслись несколько падальщиков, а за ними в узкую ложбину уходила проторенная дорога.
Интересно, что там? Засада бандитов или маленькое фермерское хозяйство, в котором можно устроиться на долгие годы, женившись на хозяйской дочери? От такой перспективы Ганс не отказался бы. Это то, о чем он мечтал все то время, пока горбатился в Свободной шахте, пока глушил скуку рисовым шнапсом, пока ковырялся в грязи на полях под гнетом Лорда и Лефти. Он представлял, как будет вставать с рассветом, как будет поздним вечером ужинать со своей женой, как будет работать на себя, а не на какого-то отморозка с бичом.