Трюм забили бочками с пресной водой и сушеным мясом, кто-то из многочисленных беженцев также перекочевал с палубы вниз, Терри выругался, и подал знак выходить обратно в море. Плавание до Гердонии омрачилось лишь небольшим штормом, в результате которого кто-то из зазевавшихся «сухопутных крыс», беглецов из Миртаны, выпал за борт. Беднягу так и не нашли…
Когда впередсмотрящий наконец провозгласил о прибытии на Гердонию, Паулю оставалось только выдохнуть. Выяснилось, что он не переносил морской качки, и почти все время провел, лежа головой на коленях Юстины, так как подняться на ноги он не мог из-за чудовищного головокружения. Даже будучи в лежачем положении ему казалось, что потолок маленькой, как домик для мясного жука, каюты ходит туда-сюда с огромной амплитудой.
- Ох, черт… Неужели уже все?
- Похоже, - тихонько произнесла девушка, заметно осунувшаяся за время плавания.
- Твою же… Где Вернер?
- Он уплыл с первой лодкой на берег, сказал, что осмотрится и приготовит местечко.
- Хорошо, ох…
Пауль, хватаясь за дощатую стенку, попытался встать на ноги, но едва лишь он чуть-чуть приподнялся, как тут же Юстине пришлось ловить парня, дабы тот не ударился затылком об пол.
- Все хорошо, сейчас, давай аккуратнее…
Благо, у дочки трактирщика были сильные руки. Пускай с матерщиной и стонами, но Пауль сумел закрепить свое тело в вертикальном положении, и, пошатываясь покруче корабля в шторм, вышел на улицу. Его ждала покачивающаяся (о боги!) на волнах лодка.
На западном берегу острова, под самым обрывом, располагался большой палаточный городок, в котором жили беженцы. Зрелище из себя он представлял достаточно неприятное. Прямо на песке были нагромождены друг на друга шатры из дырявых кусков тканей, охотничьи палатки и шевелящиеся от малейшего дуновения ветерка шалаши. Между ними сновали неунывающие дети, бродил мелкий торговец, громогласно заявляющий, что только у него имеется лучшее на сто миль округи пиво. Под навесом сидели женщины, готовящие нехитрый ужин на всех беженцев.
Впрочем, Пауля куда больше волновал город. Как оказалось, добраться до него было возможно только одним способом – на подъемнике, обслуга которого требовала по два золотых за каждого поднимаемого или спускаемого человека. Монополисты, черт бы их побрал. Хитрая система работала за счет мускульной силы человека, дешевым поставщиком которой были, разумеется, прибывшие к берегу, которым можно было платить в два раза меньше, и, возможно, некоторые готовы были трудиться даже за еду.
Гердония жила за счет одной единственной шахты, распологавшейся в глубине острова. Судя по болтовне Вернера, успевшего пробыть в лагере беженцев уже несколько часов, трудились в ней только кадровые горнодобытчики, пока не замененные на дешевых миртанийских рабочих, что было делом времени. Поставляла она, в большинстве, своем, железо и малое количество редких минералов. Ничего уникального в ней не было.
Также любопытный путник мог найти на Гердонии небольшой лес на плато, где стоял, собственно, город, и огромный пляж на западе, единственное место на острове, где до сих пор обитали дикие звери. Пауль, к тому моменту уже несколько отошедший от морской качки, поблагодарил своего слугу за работу, выдал полсотни золотых на «служебные расходы» и велел покрутиться среди беженцев в поисках выгодного дельца. Сам же он, взяв под руку Юстину, направился к подъемнику.
Город… Ладно, не город, поселение это совсем не впечатлило Пауля, побывавшего за свою достаточно короткую жизнь практически во всех крупных центрах мира. Единственным, чем могла похвастаться Гердония, была крепостная стена. Хоть и не слишком высокая, но она могла защитить от неожиданного набега орков. В отличие от ворот. Маленькие, узкие – Паулю казалось, что вот-вот, и он заденет макушкой низкий каменный свод. Во всем поселении насчитывалось семь-восемь зданий, описать которые особого труда не представляло.