Помещение представляло собой узкий темный чулан с единственной бойницей в качестве источника света. Во внутренний двор вела толстая дверь, щедро обитая металлическими пластинами. Белиар знает зачем, внутрь морра притащили огромную бочку с водой. И именно она играла важнейшую роль в плане Долока. Отбросив захлебывающегося собственной кровью морра, он захлопнул дверь и изнутри подпер ее тяжелой бочкой, которую даже он, хорошо физически развитый орк, еле сумел сдвинуть. Фу-х…
Против часовой – решетка спускается. По часовой - поднимается. Сделав усилие, Долок принялся вращать ворот вправо. Снаружи сразу же принялись доноситься непонятные крики.
- Какого дьявола?! Джерри!!! Сука! Открой двери! Парни! У нас предатель!
- Открывай, ублюдок!
Долок не обращал внимания на вопли и на толчки в дверь. Он только искренне надеялся на то, что орки за стеной уже подняли сигнал тревоги, и что к воротам несется огромный отряд тяжеловооруженных воинов. Бах! Не оборачиваясь, Долок вращал ворот. Р-р-раз! Р-р-р-раз!
- Решетка поднимается! К бою!
Остановившись на мгновение, Долок примкнул к бойнице. Те орки, что сидели в засаде в кустах, уже оказались на дороге с топорами наготове. Над речной долиной гудел сигнальный рожок, орки в лагере что было силы долбили в барабаны. Долок почувствовал прилив сил, и тут же вернулся к вороту. Р-р-раз! Р-р-р-раз! Ворота открыты. Передовой отряд уже подступил к мосту и построился. В дверь уже перестали долбиться – морра готовились к своему последнему бою. Долок застопорил ворот и рухнул без сил на холодный пол. Он чувствовал себя героем…
***
Матиас проснулся от сильного удара снизу. Как оказалось, опять дурак-возница нашел на дороге камушек. Будь же ты проклят, деревенщина… И ведь ни одна солома не спасает. С трудом подняв тяжелую после вечерней пьянки голову, паладин высунулся из повозки, дабы глотнуть свежего воздуха, вдобавок отругав извозчика.
Над пригородом Венгарда висела темная ночь, и лишь огни на башнях королевского замка служили каким-никаким, но ориентиром в царившей тьме. На въезде в Венгард колонну с ранеными остановила стража.
- Откуда едете и что везете?!
- Фаринг, гпдин, - протараторил начальник колонны, неприятный с виду, похожий на крысу тип. – Орками стрелянных взем, на лечение, хе-хе. Жлаете проверить?
- Да, желаю, - хмуро произнес командир стражи и принялся осматривать повозки.
С момента того самого боя в южном Нордмаре прошло около недели. Нога Матиаса, разумеется, до какой-то степени успела зажить, и ему, как истинному воину Инноса, стоило бы остаться в пограничной крепости, дабы, в случае чего, помочь братьям по оружию отразить удар орочьей армии. Но… Матиас понял, что ловить там нечего. Вообще, первым желанием юного паладина был отъезд из Миртаны куда-нибудь подальше. Первая встреча с орками оказалась слишком ужасной, чтобы желать чего-то подобного еще раз. Матиас тут же начал обдумывать план побега. И созрел он достаточно быстро.
Лекарей в Фаринге из-за близости орков постоянно не хватало, и раненых зачастую отправляли либо в Готу, либо в Венгард. И Матиас ждал, когда отправиться колонна именно в столицу королевства. Уговорить гарнизонного лекаря удалось за пару сотен золотых, предварительно заправленных тремя пинтами крепкого пива.
- Что же случилось с тобой, паладин? – спросил начальник стражи, заметив расшитое знаками Инноса исподнее на Матиасе.
- Ранен я в приграничной стычке с орками. Серьезный бой был, мне вот удалось остаться в живых, единственному из всего отряда.
- Сочувствую. Да помилует Иннос души павших.
С этими словами командир стражи дал первому вознице добро на проезд в город, добавив, чтобы тот двигался в сторону городского храма, не задерживаясь в кварталах, в которых в последние дни «расплодилось слишком много фермерской швали». Люди бежали отовсюду: с богатого запада и с рыбацкого востока, с северных рубежей и с границы с Варантом. Скорость продвижения армии орков стремилась к каким-то воистину фантастическим показателям. По мнению некоторых паладинов, войну могла остановить только скорая зима, обещавшая быть в этом году холодной. Орков она могла затормозить, позволив войскам короля реорганизоваться и хоть как-то приготовиться к битве. Многие винили Робара в том, что он слишком большое внимание уделял крепости Фаринга, совершенно наплевав на Сильденский перевал, откуда, собственно, орки и пришли.