Продолжения не требовалось. Матиас и без слов трактирщика знал, что произошло в охотничьей столицы Миртаны. Город пал первым, и у его защитников не было ни единого шанса на спасение. В лучшем случае малого орки превратили в своего раба, но, пусть Иннос спалит его солнцем, разве это жизнь?!
- Он пал во имя бога нашего Инноса, - тихим голосом произнес Матиас. – Это достойная смерть, лучше и не придумаешь…
- Да какая к черту разница! – махнул рукой трактирщик и исчез за стойкой.
Матиас покачал головой. Ну что за слабак… И нельзя было сказать, что этот суровый муж, державший один из самых грязных кабаков Венгарда, способен расстроиться из-за такой чуши. Паладинов с детства готовили к тому, что они должны отдать свою жизнь во имя светлого бога по первому же приказу. А этот… Парень погиб не в пьяной драке. Чего ныть-то?
Трактирщик молча налил еще кружку пива, и Матиас уже было пригубил ее, как сзади послышался стук в дверь. Судя по резко посеревшему лицу Шарки, это была ночная стража. Явиться в кабак она могла по двум причинам: либо собрать дань «за защиту», либо проверить, соблюдает ли «Блохастый варг» указ короля.
- О, Шарки, я смотрю, мы тут нарушаем...
- Этот паладин – наш гость.
- Паладин? – даже спиной Матиас почувствовал, как изогнулась бровь стражника в помятой форме королевской армии. – Не знал, что к тебе хотят воины Инноса.
- Еще как ходят, - не оборачиваясь (еще чего, пусть сам подходит) заметил паладин. – Или ты не доверяешь словам воина Ордена?
- Конечно, нет, паладин. Только, боюсь, мне придется прервать вашу трапезу.
- Это еще почему?
- Мне велено найти всех воинов в городе, дабы отправить их к главе гарнизона господину Кобрину.
- На кой ляд?
- Приказ!
- Да что случилось-то, мать вашу? – не на шутку разъярился Матиас. Ему очень не нравилось, когда всякая мелкая шваль отвлекала его от чего-либо.
- Разведчики с дальних рубежей подали знак. Орки замечены на дороге к Ардее…
Глава десятая. Тылы орков.
Делегацию хашшашинов орки заметили издалека. Двадцать морра шли, не скрываясь, под огромным, как парус, черным флагом, на котором бело-желтыми нитями чьей-то талантливой рукой была вышита голова птицы незивестного. Едва лишь знамя народа песчаной пустыни показалось из-за деревьев, орк Пранк, командующий воинами на стенах, велел опустить решетку. Мало ли…
Орк Капочч захохотал и с силой ткнул Долока в плечо:
- Ишь как вырядились. Одарят нас золотом, лишь бы выслушали их.
Тот с сомнением поморщился:
- Судя по их виду, золото платить будем мы. Причем много.
Долок вообще в последнее время получил столько внимания со стороны других орков, что даже становилось не по себе. Вак, командующий гарнизоном Трелиса, лично поблагодарил отважного орка, рискнувшего проникнуть в одиночку в крепость морра, и наградил его небольшой шкатулкой, наполненной золотыми монетами.
Всего четверо или пятеро морра сдались живыми. Вак поначалу хотел казнить их, но потом, подумав, решил, что все-таки лучше пока их подержать недельку-другую в подвале, после чего отправить на работы на ферму. Толку больше.
Впрочем, чего о них. Куда больше сейчас орков интересовали именно хашшашины. Главного из них звали Хабир, и с кем бы то ни было из младших командиров он говорить отказался, сразу же потребовав аудиенции с Ваком. Делать нечего – жирного и объемного, как мешок с ошметками свиньи, торговца из пустыни в сопровождении одного охранника впустили в замок. О чем конкретно говорили Хабир с Ваком, Долок не знал, хотя разговор продолжался очень долго – вплоть до заката солнца, после чего командующий орками велел своим воинам освободить бывшую казарму морра. Пришлось потесниться в тесных комнатушках, сокрытых в стенах крепости.
На следующий день с юга вслед за хашшашинами прибыл отряд орков вместе с рабами и парой наемников. Как выяснилось, это была часть того самого корпуса, что отправился несколько лун назад на захват Хориниса и успешно выполнил свою задачу.*
Правда, по слухам, не обошлось без эксцессов. Один разведчик, самый разговорчивый из новоприбывших, поведал, что на острове были битвы между орками (часть из которых была из Нордмара, часть – местные, с Хориниса), в которых полегло множество братьев как с одной, так и с другой стороны. Еще он рассказал, что Мубрак вскоре после победы начал хиреть на глазах, как ржавеет инструмент без долгой работы. Кто-то связывал это именно с продолжительным отсутствием битв, кто-то – с пристрастием доблестного военачальника к выпивке.