Эб, собственно, и сам не понимал, почему обычно брал с собой именно Ивана, а не кого-то еще из банды. Может, потому, что он отличался даже еще большей жестокостью, чем главарь банды? А может, у них просто были схожи характеры? Черт его знает. Но его, переодетого в мешковатое крестьянское тряпье, не досматривал ни один из стражников. Что взять с этого ущербного? Кроме грязи и пары горстей зерна и нечего.
Как Эб и ожидал, через южные ворота, несмотря на, мягко говоря, тревожные времена, тупые стражники пропустили безо всяких вопросов. Куда больше проблем создала толчея напротив дома Германа Окарского, известного в Монтере купца, который, судя по всему, решил, что называется, валить. Волы и телеги с барахлом перегородили и без того узкую улочку, да еще и слуги торговца, видимо, перенявшие от своего хозяина гордыню, не спешили пропускать мимо себя путников. Руководил всем, судя по всему, сынишка Германа, еще толком не оперившийся птенец, за спиной которого от грозного взгляда (и не менее грозных слов) главы рода Окарских пряталась миловидная служанка.
- На кой черт ты эту метелку-то с собой берешь? Если места на корабле не хватит, она первой за борт полетит.
Сыну, судя по всему, было наплевать на увещевания старика – он пересчитывал мешки, укладываемые на телеги. Смелый парень, однако. Эб сделал про себя заметку как-нибудь поговорить с ним. Если он не боится идти поперек слова Германа Окарского из-за какой-то девки дворовой, то на что же он готов пойти ради истинного блага, золота?
Торговца, давнего знакомого, он заметил на рынке под крепостной стеной на севере города. В толчее затеряться было легко, да и никто не следил особо за передачей денег друг другу.
- Вы с товарами? По золотому с каждой единицы! – остановил их на входе чиновник.
Эб выругался сквозь зубы, велел Ивану отсчитать из казны банды нужное количество монет, сам же направился к торговцу.
- Иннос с тобой, друг мой! – широкой улыбкой поприветствовал тот главаря.
- Ага, он самый, - Эб пожевал губами. – Золото готово?
- Для начала я хотел бы посмотреть на твое предложение, о таинственный чужеземец, - торговец прищурился и широко улыбнулся.
- О, Иннос, да погоди ты! – нахмурился Эб – подобные игры были ему не по душе. – Иван, твою же мать! Где золотые блюдца? Шевели булками.
- Тута, - коренастый бандит с крысиными глазками и чудовищно низким лбом подал главарю требуемую посуду.
- Хорошо. Как тебе?
- Неплохо, - протянул торговец. – Триста, думаю, будет хорошей ценой.
- Триста пятьдесят, - поправил Эб. – Правда, думаю, эта сумма устроит нас обоих. Я же знаю, что ты продашь их за пятьсот-шестьсот.
- Черт с тобой. Заверни в какой-нибудь мешок. Не желаешь прикупить каких-нибудь припасов? Стрелы для лука, смола, жир кротокрыса. Можем поменяться.
- Уймись ты, Инноса ради, ты прекрасно знаешь, зачем я здесь. Отдай половину золота Ивану, половину мне.
Торговец пожал плечами и нырнул под прилавок. Повозившись с минуту, он распрямился и протянул Эбу плотно набитый мешочек.
- Считать будешь?
- Ты же знаешь, что если надуешь, я тебе буду живьем отрезать все, что можно отрезать, - не меняя выражения лица, произнес Эб. Оба они прекрасно знали, что это не пустые угрозы. Предыдущий партнер банды кончил именно так – его практически целым нашли в одной из придорожных канав. Тот придурок решил недодать всего лишь десяток золотых, но в подобных делах нельзя прощать и одного золотого. Все знали правила, и все должны были их соблюдать.
Сделка прошла как по маслу. Потолкавшись для виду еще полчаса на рынке, бандиты направились к выходу из города, причем Иван пошел впереди, дабы, в случае чего, предупредить об облаве.
Монтера жила своей обыденной жизнью. Где-то звенел наковальней кузнец, несколько подсобных рабочих носились с посылками, женщина на балконе какого-то богатого дома играла с ребенком, на площади перед крепостью собралась толпа, слушавшая глашатая. Внезапно перед главарем возникла неприятная физиономия Ивана.
- Эб!
- Да, что тебе? – с опаской поглядывая на толпу, собравшуюся перед только что закончившим свою речь глашатаем, спросил главарь.