И будет немецкий парад на столичных улицах Санкт-Петербурга, а Гитлер примет капитуляцию от престарелого президента Российской Республики Деникина в Зимнем Дворце… Это было четкое видение, настолько ясное, что можно было потрогать руками.
Вот так.
А потом я умер.
====================
* Кто не в курсе. Третий крест Георгий Жуков получил за победу над поляками, т. н. "чудо на Днепре"; когда Русская Армия остановила польский каток в лесах и болотах Белоруссии и Смоленщины. Тогда же ему вернули унтер-офицерское звание.
Глава 1. Неоконченные дела
Нет ничего хуже незаконченных дел — в этом я неоднократно убеждался на собственном опыте. Всё начатое надо доводить до логического конца. Если конечно не уподобляться страусу из известного анекдота и не пытаться спрятать голову в песок, делая вид, что не замечаешь существующих проблем. Со страусами я ничего общего иметь не желаю, поэтому, сцепил зубы и отправился сразу после завтрака на поиски шефа РСХА, который по моим агентурным сведениям вчера вечером прибыл в расположение винницкой ставки. Наш давний разговор следовало довести до логического завершения, оттягивать это событие дальше было нельзя — от его ответа во многом зависела моя будущая стратегия. Так что, как бы мне ни не хотелось погружаться в пучину внутрипартийной и внутриведомственной борьбы, но альтернативы этому я не видел.
И вот я, стараясь выглядеть уверенно и невозмутимо, вновь сижу напротив Рейнхарда Гейдриха — пожалуй наиболее зловещей фигуры в руководстве и без того мрачноватого Третьего Рейха. Смотрю на человека, которого я спас, буквально подарив ему жизнь, и думаю: к чему этот мой поступок может привести. Или нет, не думаю — вспоминаю свои давние мысли, передуманные уже не один раз.
Дело ведь не в том, что предупредив его о готовящемся покушении, я спас жизнь не только ему, но и жителям чешской деревушки Лидице, название которой теперь уже вряд ли станет столь широко известно. Я не для них старался, хотя и искренне рад, что удалось сделать хоть одно, безусловно, хорошее дело. Не правильное и нужное, а просто хорошее. Но делалось это, повторюсь, не из альтруистических побуждений, отнюдь. Определяющими в этой комбинации были мои далеко идущие замыслы по преобразованию всей системы управления Рейха. И вот теперь настало время завершать начатое. Пора, дальше тянуть уже опасно.
— Помнишь, с чего всё началось, Рейнхард?
— Ты о нашей маленькой договоренности? Обижаешь. Такое не забывается. — Гейдрих улыбается, вроде бы вполне дружелюбно, но я все равно сижу как на иголках — не по плечу мне такие игры, ох не по плечу! Но если не я, то кто?
— В тот раз мы не договорили.
— Решил, наконец, открыть свои карты?
— Да. Не все, но многие.
— И что же тебя останавливает?
— Пытаюсь сформулировать поточнее… Понимаешь, мы теперь с тобой в какой-то мере сравнялись — нас обоих не должно здесь быть. Я еще не родился, а ты уже должен был быть похоронен с воинскими почестями. Нас нет в той истории, что я знаю, но мы все же есть…
— То есть мы оба теперь темные лошадки — на что мы способны не знаешь даже ты. Мертвец и не родившийся вершат историю. Забавно.
— Забавно?… Может и так. Собственно, весь вопрос в том: какую историю мы хотим создать?
— Мы?
— Да.
— Что ж, польщен. И все же спрошу: почему я?
— Сам догадайся. — Я позволяю себе ехидную ухмылку и это, как ни странно, помогает немного расслабиться. — Да теперь уже и не важно. Пора действовать.
— И чего же ты хочешь добиться, Макс?
— Многого. Но для этого нужно изменить Германию. То государство, что создал фюрер, не переживет его кончину — всё завязано на него, а такая система, как показывает практика, лишена стабильности. Да и сам фюрер долго не протянет — здоровье, знаешь ли…
— И?
— И мне нужен новый фюрер, который сможет осуществить необходимые реформы и создать действительно тысячелетний Рейх не на словах, а на деле. Ну, или хотя бы попытается. Основы послевоенного мироустройства надо закладывать уже сейчас. Потом может быть поздно. Слово за тобой.
— Я согласен. — Ответ прозвучал настолько буднично, что я ни на секунду не усомнился: он знал, о чем я буду с ним говорить.
А дальше было уже гораздо проще. Принципиальное соглашение достигнуто, а детали… важны, конечно, но все же… Облегчение, которое я испытывал тогда, просто невозможно описать словами — выбор сделан. Правильный, нет ли — покажет время, но я всё-таки осуществил то, что собирался. Теперь можно ждать результатов, а попутно решать менее глобальные и рискованные, но не менее интересные задачи. Итак, приступим?