Немецкие части танковой армии "Африка", разделившись на две группировки, оттянулись к Бенгази и Эль-Агейле, причем последние продолжали отход к Триполи. Часть тылов была уже вывезена в Италию, а остальные части готовились последовать за ними. Авиация перебазировалась на аэродромы Триполитании и западной Киренаики. На фронте остались лишь итальянские дивизии, укрывавшиеся за любезно оставленными им в наследство немецкими минными полями, получившими красноречивое прозвище "дьявольские сады".
Англичане не были ни слепыми, ни глухими, ни тем более тупыми, а потому произошедшую перегруппировку войск "Оси" заметили довольно быстро, но выводы сделали не совсем правильные. Британцы посчитали, что германское командование вскрыло подготовку союзных сил к высадке во французской Северной Африке и перебрасывает свои дивизии на запад для парирования этой угрозы. Логично — именно так верховное командование Рейха поступило в моей истории, хоть и с некоторым опозданием — уже после высадки англо-американцев в Марокко и Алжире. И противодействие этой новой немецкой стратегии англичане придумали без особых проблем — ускорить подготовку к наступлению под Эль-Аламейном, как можно скорее разбить итальянские части и затем надавить на немецкий африканский корпус в западной части Ливийской пустыни, постаравшись зажать его между молотом и наковальней. Просто и эффективно. Причем, судя по интенсифицировавшимся до предела перевозкам в Красном море и Суэцком канале, планы у них не расходились с делом.
Собственно, полученные сведения, если рассматривать их в совокупности, подтверждали правильность решения о скорейшем отводе германских войск из Африки. Дующие с запада ветра все отчетливее веяли угрозой вторжения. Британцы, помимо ускоренной подготовки к наземному наступлению, с каждым днем усиливали свой натиск на коммуникации "Оси". Только тот факт, что, благодаря отказу от планов наступления на Египет (у Роммеля от расстройства даже обострились проблемы с больной печенью, и его, от греха подальше, отправили в Австрию на лечение), Кессельринг получил возможность бросить все свои воздушные силы на блокирование Мальты и охрану морских перевозок, еще позволял нам избегать серьезных потерь. В противном случае положение со снабжением уже сейчас стало бы нестерпимым.
Кстати, ведя обеспечивающие по сути операции путем активного блокирования вражеского подвоза на Мальту, силам "Оси" в течение лета удалось добиться ряда впечатляющих успехов на море, последним из которых стал разгром каравана "Пьедестал", отправленного на Мальту в августе. Отчет об этом славном деянии я изучил особенно тщательно, что, в общем-то, и не удивительно — как-никак, я лично приложил к этому делу свои шаловливые ручонки.
Как и в случае с разгромом конвоя PQ-17, результат моего вмешательства был не феноменальным, но все же положительным. Собственно, успехов было два. Первый заключался в потоплении не девяти, а одиннадцати транспортов из состава конвоя. Причем среди двух бонусных утопленников оказался танкер "Огайо" с грузом авиабензина — последнее из наливных судов каравана. В моей истории его хоть и на буксире, но доволокли до Ла-Валетты. Здесь — не случилось. De facto это означало выключение мальтийской авиагруппировки из активной борьбы на коммуникациях в самый критический момент кампании. Горючего, доставляемого по каплям подводными лодками и быстроходными военными кораблями, теперь едва хватало на защиту самого острова, да и то в минимальном объеме. Действия ударных самолетов с аэродромов Мальты практически прекратились.
Другим весомым результатом стало потопление корабля его величества "Индомитебл". В этот раз авианосец не отделался попаданиями трех полутонных бомб, а получил еще и авиаторпеду. Результатом стала довольно длительная шестичасовая агония, закончившаяся снятием команды и трехторпедным coup de grаce с одного из сопровождающих эсминцев. Так что Люфтваффе таки осуществило давнюю мечту Геринга (еще с 39-го года!) — пустить ко дну хоть один вражеский авианосец. Для достижения этого успеха в атаках на "Пьедестал", помимо собственно II-го авиакорпуса Бруно Лерцера, базировавшегося на Сицилии, пришлось задействовать не только все самолеты авиационного командования "Африка", но и заблаговременно переброшенные из Франции бомбардировочные авиачасти, занимавшиеся ранее всякими полезными и не очень вещами, вроде налетов возмездия на Британию.
Как ни парадоксально, но именно такие успешные удары, которыми немецкие войска то и дело огрызались, не смотря на постепенную потерю инициативы в данном регионе, серьезно осложняли жизнь лично мне. Объяснение этого феномена было донельзя банальным и лежало, что называется, на поверхности. Правда, основные факторы тут находились в плоскости субъективных отношений, что несколько усложняло дело.