Я смотрю на мутную воду и так мне не хочется лезть в нее, да и мокнуть тоже. Другое дело, когда просто поплавала на привале. Тогда водичка была чистая. Сейчас же в нее будто отходы сбросили. Но делать нечего, больше дороги с этой паршивой базы нет. Расшнуровываю ботинки, чтобы хоть они не мешали плыть, не тянули ко дну.
- Мир, мне тоже не нравится идея, плыть по реке, - вдруг обнимает меня Роман, успокаивая. – Но больше выхода нет. Нам просто нужно держаться вместе.
- Все нормально. Мы справимся, - обнимаю мужчину в ответ.
Он прав, мы все можем потеряться, в любой момент. И мне приятно это его проявление заботы, пусть просто дружеской, но такой нужной именно сейчас.
Тянусь за ботинками, чтобы связать их друг с другом и подвесить на пояс, но вижу, как один башмак сбегает от меня. Барсик его уносит в кусты. Бросаюсь следом и вижу нечто. За поворотом реки на волнах покачивается что-то похожее на батискаф.
- Рома… п-с-с… - шиплю, чтобы не привлекать внимания, машу мужчине рукой. Он вытащил из земли пару трухлявых досок и пытается связать их бинтами, заодно прислушиваясь к переполоху на базе. В нашу сторону никто не догадался бежать. – Рома, тащи сюда эти чемоданы.
С минуту разглядываем батискаф, я отобрала у Барсика свой ботинок и обулась снова. Потом попыталась открыть люк, чтобы попасть внутрь. Он сначала не поддавался, а потом я догадалась покрутить вентиль сбоку. Первая залезла в тесное нутро, напичканное разными циферблатами и кнопками. Спереди было огромное окно и что-то вроде штурвала.
Следом за мной запрыгнул Барсик. Сейчас он был неспокоен, оглядывался и рычал. Похоже наш побег засекли и скоро здесь будет толпа военных-неписей и полузомбаков в форме. Помогаю Роману протиснуться в маленькую каюту и места почти не остается. Он ставит кейсы на пол и закрывает люк изнутри. Вряд ли до нас теперь доберутся.
- Поехали! Они близко! – орет Роман, а я мечусь у пульта, разбираясь с устройством.
Вдруг вижу кнопку, возле которой старт написано по-английски. Мысленно перекрестилась и ткнула кнопку. Аппарат зажужжал, потом затрясся, как в лихорадке. У меня душа в пятки ушла, вот так и затонем все втроем в металлическом агрегате, и никто не найдет.
Словно услышав мои мысли, махина стала погружаться в мутную воду, качаясь из стороны в сторону. В люк было видно, как тянули к батискафу свои синие руки умные мертвяки.
- А-а-а-а-а! Мамочки! – присела я на корточки. Так страшно мне еще не было. Я боюсь замкнутого пространства, а тут оно вдвойне, если считать, что мы почти на дне. – Рома, открой дверь, пожалуйста…
- Не, надо ехать вперед как-то, - бодро так усмехается мужчина, поднимая меня и прижимая к себе спиной. – Ну-ка, дорогая, смотри, как тут двигаться вперед? Может штурвал вперед двинуть, как в самолете?
- Д-да… н-н-наверное… - стучу зубами в полубессознательном состоянии. Вдруг пол под нами пошатнулся, будто ударило что-то. – Ой, что это?
- Тише, это мы достигли дна просто. Все нормально. Глубина здесь приличная, можно плыть. Так, вот кнопка «вперед», я так понимаю…
Рома ткнул кнопку и наше плавсредство стало заваливаться вперед. Мы как в том огромном надувном мяче, зорбе, сейчас покатимся по дну. Надо зафиксироваться. Хватаюсь за штурвал, автоматически тяну его на себя и вдруг батискаф перестает крениться вперед, чуть подскакивает и наконец движется, куда нам надо.
- Так, с передвижением разобрались, как бы фары включить, чтобы видеть, куда нас несет, - ворчит Рома, все крепче прижимая меня к себе и водя пальцами по приборной доске. – Ага, вроде нашел.
Перед нами за иллюминатором вспыхивают два мощных луча света, и упираются в глиняную стену, на которую сейчас наткнемся. Я выворачиваю штурвал влево, где по моим предположениям должен быть путь. Агрегат слушается руля. Вдвоем с Ромой мы выравниваем батискаф и уже нормально движемся вперед.
- Хоть бы приплыли куда надо, а то занесет нас, не знаю куда… - стою на трясущихся ногах.
Если бы на Роман, то рухнула бы уже на пол, он почти на весу держит меня здоровой рукой, а из протеза вылезло что-то вроде круглого напильника, которым он тычет в кнопки. А я рулю, и потому не могу его бросить, чтобы прилечь возле Барсика.
Вдруг свежим воздухом повеяло, стало дышать легче и приступ клаустрофобии немного отступил.
- Я вентиляцию нашел! И свет.
Тут же в кабине стало светло от десятка мелких лампочек. И уютнее уже.
- А приплывем мы аккурат к тому месту, где зомбаки напали на нашу лошадь. Я, когда плавал, наткнулся на мель, насыпную, которая делила реку на две части – там, где мы купались, было шире и мельче, а за насыпью намного глубже и уже, как раз для батискафа.