Вслед за этой кощунственной выходкой патриарх начал говорить перед онемевшим от ужаса народом о крестном знамении. «В Антиохии, а не в ином месте, — говорил Никон, — верующие во Христа (впервые) были наименованы христианами. Оттуда распространились обряды. Ни в Александрии, ни в Константинополе, ни в Иеросалиме, ни на Синае, ни на Афоне ни даже в Валахии и Молдавии, ни в земле казаков никто так не крестится, но всеми тремя пальцами вместе».
26—31 марта 1655 года, на пятой седмице Великого поста, вновь был созван собор — на этот раз с участием иноземных гостей — патриарха Антиохийского Макария и патриарха Сербского Гавриила (которого Никон, свято веривший в учение о «пентархии», упорно называл архиепископом). Основным вопросом было несоответствие русских церковных книг и обрядов новогреческим. Были заслушаны результаты сличения богослужебных книг и рукописей, привезённых Арсением Сухановым с Востока, с древними славянскими. На соборе был одобрен подготовленный никоновскими справщиками Служебник, изменён текст Символа веры, установлен новый для России внешний вид антиминсов, а перекрещивание католиков заменено миропомазанием. Уже после закрытия собора Никон передал патриарху Макарию для присоединения шестерых униатских священников. Макарий помазал их миром, им выдали новые ставленые грамоты для служения в православных храмах [33].
Одобренный собором новый Служебник вышел из печати 31 августа 1655 года и был введён для всеобщего употребления в Русской Церкви. Как уже говорилось выше, он представлял собой перевод греческого Евхология, напечатанного в иезуитской типографии в Венеции в 1602 году. В Служебнике было узаконено троеперстие, трегубая аллилуйя и прочие церковные новины. При этом новый текст содержал ложные ссылки на старые русские и греческие грамоты. Публикация нового Служебника вызвала крайне резкую реакцию со стороны противников новшеств и способствовала ещё большему разделению русского общества.
Кроме Служебника в том же году была напечатана книга «Скрижаль». В самом названии содержалась отсылка к Ветхому Завету: Никон возомнил себя новым Моисеем, давшим Закон своему народу. По сути, «Скрижаль» представляла собой компиляцию, в основу которой было положено одноимённое сочинение греческого иеромонаха Иоанна Нафанаила, присланное Никону иерусалимским патриархом Паисием и содержавшее толкование чина литургии, зодчества, священнических облачений и церковной утвари. К этому толкованию Никоном были прибавлены выдержки из послания патриарха Паисия 1655 года, несколько статей, объясняющих богослужение, а также статьи о троеперстии, слово Николая Малаксы о именословном перстосложении, статьи о тексте Символа веры. Все эти статьи объясняли и оправдывали различные никоновские нововведения.
«Скрижаль», издававшаяся в спешном порядке, содержала в себе не только множество опечаток, но порою и прямо еретические мнения. Так, например, в ней имеется странное учение, согласно которому «лучше имать именовати Бога тьму и неведение, нежели свет», учение, идущее вразрез со всей православной «метафизикой света», Символом веры и Отцами Церкви, обычно именовавшими «тьмою» дьявола. Далее говорится, что до Своего крещения Исус не был Христом. Здесь находятся и следы латинского учения о разделении Церкви на «учащую» и «учимую», что было совершенно чуждо православному учению о Церкви. Тем не менее книга, содержавшая в себе множество совершенно еретических мнений, была признана Собором 1656 года не только «непорочной», но и «достойной удивления». Собор заповедал почитать «Скрижаль» наравне с Евангелием. А впоследствии на Соборе 1667 года низверженные вселенские патриархи Паисий и Макарий советовали иметь эту книгу «в велицей чести», но при этом говорили, что «не всякому человеку прилично есть таковую богословскую книгу прочитати, токмо искуственникам и таинственникам и ученым и разумнейшим подобает таковую книгу имети и прочитати».
Вообще, у Никона было весьма своеобразное понимание христианства. Лучше всего об этом свидетельствует изданный им в 1656 году запрет священникам причащать Святых Тайн и принимать на исповедь раскаявшихся преступников — татей, разбойников и всяких «воровских людей» даже перед смертью, на которую они будут осуждены. Если Христос (и вся Церковь вслед за ним) учил, что нет ни одного преступления в мире, которое нельзя было бы загладить искренним раскаянием, то Никон, следуя древним еретикам новатианам и евстафианам, упорно такую возможность отрицал. Если Христос распялся за весь мир и принес Самого Себя в жертву за избавление людей от всех беззаконий и преступлений, то Никон полученной им властью запрещал принимать покаяние преступников, осуждённых на смертную казнь [34].
В том же 1656 году, когда новосоставленная «Скрижаль» была обнародована, были напечатаны и переправленные Триодь постная, Ирмологий, Часослов, Требник. Церковная реформа шла полным ходом…
24 февраля 1656 года, в Неделю Православия, во время богослужения в Успенском соборе патриарх Антиохийский Макарий, патриарх Сербский Гавриил I и митрополит Никейский Григорий провозгласили анафему приверженцам двоеперстия. В грамоте, подписанной ими, говорится: «Предание прияхом сначала веры, от святых апостол и святых отец, и святых седми соборов творити знамение Честнаго Креста треми первыми персты десныя руки. И кто от христиан православных не творит крест тако, по преданию восточныя церкви, еже держа сначала веры даже до днесь, есть еретик и подражатель арменов. И сего ради имамы его отлучена от Отца и Сына и Святаго Духа, и проклята». Кроме антиохийского патриарха Макария, сербского патриарха Гавриила и никейского митрополита Григория эту грамоту подписал также молдавский митрополит Гедеон. Таким образом, первая анафема старообрядцам была провозглашена даже не Никоном, а заезжими восточными «милостынесобирателями», готовыми за деньги плясать под чужую дудку. По окончании литургии Никон долго разглагольствовал о «правильном» крестном знамении, цитируя заранее заготовленные и вырванные из контекста поучения из святоотеческих книг.
Да, для осуществления своих целей патриарх Никон не гнушался и откровенным обманом. Так, он заявил на Соборе 1656 года, что двоеперстное крестное знамение никогда не было официально утверждено Церковью, но учение о нём лишь по невежеству вкралось в книги московской печати: «Зазираху иногда нашему смирению, мне, Никону Патриарху, приходящии к нам в царствующий град Москву, потреб своих ради, Святыя Восточныя Церкве Святейшии Вселенстии Патриарси: Константиня града Афанасий, и паки святаго града Иерусалима, и святаго града Назарета, митрополит Гавриил, и прочии; и поношаху ми много в неисправлении Божественнаго песнопения, и прочих церковных винах. От них же едина есть и сия, яко треми персты, последними, двема малыми с великим палцем соединя, да двема прочими великосредними изобразующе творим на лице нашем знамение креста, от Феодоритова писания неведением внесшееся в печатныя книги, в великия Псалтири со возследованием, и малыя, и прочия рукописныя. А не повелением коего Царя или Патриарха, ниже Собором когда сошедшихся архиерей».