Проблема в том, что людей приучают при любом болевом симптоме принимать то или иное лекарство. Врачи объясняют это профилактикой обострений, но дело в том, что лекарства не лечат болезнь – они всего лишь пролонгируют нездоровый образ жизни. Между тем болезни между тем накапливаются внутри организма и в определенный момент «выстреливают». А вот выводить эти болезни из организма приходится довольно долго и не спеша. Избавиться от таких болезней довольно сложно: для этого больному человеку необходимо создать соответствующую программу выхода из болезней – я называю это «медициной выведения» (подробнее расскажу об этом далее).
Продолжим тему выхода из операции.
При любой плановой операции пациента нужно подготовить к ней физически. Я называю этот лечебный процесс дооперационной реабилитацией, и сразу, в первый же день после операции, необходимо продолжить реабилитацию еще в больничной кровати с учетом состояния пациента.
После хирургической операции остаются рубцы, приводящие к спайкам в мягких тканях после проникновения в них хирургических инструментов. Спайки довольно быстро прорастают в соединительные ткани, и образуют рубцы – сначала мягкие, затем в келоидные. Это называется рубцово-спаечными осложнениями, возникающими практически после любой операции в мягких соединительных тканях. Регенерация и реваскуляризация (восстановление целостности сосудов) происходят в тканях мышечно-соединительных волокон только в том случае, когда человек не лежит пассивно. Но чтобы регенерация не образовывала рубцов и спаек, необходимо в первые же часы после операции (даже после операции на сердце и головном мозге) включать мышцы, способствующие восстановлению микроциркуляции и гемодинамики (кровотоку). Пациент не должен пассивно лежать. Для этого и необходимо научить пациента, вышедшего из хирургического отделения, целому ряду специальных упражнений, которые он должен выполнять ещё в больничной кровати с целью восстановления функциональности повреждённого хирургическим инструментом соединительнотканного волокна, даже несмотря на наличие швов.
В данном случае огромную роль в осуществлении безопасности оперированного участка тела играет диафрагмальное дыхание, снижающее внутрибрюшное, внутригрудное и внутричерепное давление. Но этому процессу, к сожалению, хирурги не придают какого-то особого значения, боясь за нарушения целостности оперированного участка, и часто рекомендуют начинать реабилитацию только после снятия швов. Это еще одна ошибка, так как если процесс реабилитации затягивается, то швы порождают рубцы. Именно правильное включение мышц на фоне диафрагмального дыхания и помогает восстановлению целостности повреждённых волокон за счёт их медленного роста в месте операции навстречу друг другу. Это первое, что нужно знать. Интересно, что после операции на оперированный участок тела накладывают пакеты со льдом во избежание отека (то есть проводят своего рода криотерапию), но после выписки из стационара холодовые процедуры (ванну, душ) пациенту почему-то запрещают.
И второе: благодаря включению мышц (рекрутированию) происходит образование новых кровеносных сосудов, обходящих зону раны с созданием коллатералей (обходящих путей). Этот процесс и называется реваскуляризацией. При этом надо понимать, что благодаря мозговой деятельности именно направленный ток крови в сосудах обеспечивает профилактику от образования спаек и рубцов. И прежде всего необходимо помнить о тромбах, образующихся в местах разрушенных операцией сосудов. Самое неожиданное заключается в том, что препараты, препятствующие тромбообразованию (антикоагулянты, гепариновый ряд), могут помочь не всегда, а при злоупотреблении этими препаратами они могут вызвать кровотечение в слизистых оболочках внутренних органов.
Мое личное мнение таково: хирурги должны быть заинтересованы в правильной реабилитации прооперированных пациентов. А порой получается обратное. В моем случае, как я уже отмечал, при выписке из военного госпиталя я спросил, что мне можно делать, чтобы улучшить свое состояние, и хирург ответил, что года через три года все боли пройдут сами с собой. Но БОЛЬ поселилась во мне не на три года, а на двадцать семь лет, и она доставила мне новые проблемы из-за моих, конечно, неправильных действий (никто же мне не подсказал, что нужно делать!). В результате через три года я перенёс ещё одну операцию на тазобедренном суставе – аутотрансплантацию головки (к тому периоду образовался асептический некроз) собственными костными тканями – остеотомию, которая принесла временный эффект обезболивания – на шесть месяцев. Но и в этом случае я не получил каких-либо реальных рекомендации по отношению к своему по сути новому суставу. Так получилось, что это тоже была не последняя операция…