Остановившись в одном метре от Оксаны, Рэй замерла. Она еще издали заметила, что что-то не так. Даже если бы она и не могла слушать сердце, то и так поняла бы, что не все в порядке. Это выражалось и в том, как сидела Оксана, и как лежали ее руки, и как она смотрела на окружающий мир и в особенности — на Рэй.
Присев на корточки рядом с девушкой, Рэй тряхнула волосами, стараясь убрать мешавшую прядь.
— Ты, выходит, на крыше, — неуверенно начала она.
Оксана на мгновение закрыла глаза, словно готовясь к чему-то, а затем, усмехнувшись, произнесла:
— Ты удивлена? Даже странно… А я-то думала, что нахожусь под круглосуточным наблюдением и тебе не составит труда меня отыскать.
Если слова девушки и задели Рэй, она этого ничем не показала. Усмехнувшись в ответ, она покачала головой, а затем спокойно сказала:
— Только не говори мне, что ты все еще злишься из-за того случая в женской раздевалке. Я извиняться за это не собираюсь, — Рэй поднялась. — Я не считаю, что поступила неправильно. Если ты переживаешь из-за того, что я оставила на нем царапины, то можешь остыть, они уже давно зажили. А если тебя волнует то, что он видел меня, то можешь об этом не беспокоиться, — девушка усмехнулась, — так как он об этом уже да-авно забыл. Хотя я бы предпочла не стирать ему память… и оставила бы не только четыре жалкие царапинки… — уже чуть тише добавила она.
— Почему ты вмешалась? — стараясь придать голосу обвинительный тон, холодно спросила Оксана.
Рэй застыла, и ее ухмылка, еще мгновение назад игравшая на губах, мгновенно исчезла после вопроса Оксаны. Переведя взгляд на девушку, она заметила, что голубые глаза смотрят на нее с вызовом. Нахмурив брови, Рэй очень тихо спросила:
— А ты не поняла?
— Что если я хотела поцеловать его?
Голос Оксаны был таким твердым, что она сама этому удивилась, но виду не подала. Не сводя глаз с Рэй, она молча поджала губы и ждала ее ответа. Или хотя бы какого-нибудь действия, но Рэй застыла как статуя и не произносила ни слова. Черные глаза не моргали, и девушка, казалось, совсем перестала дышать. Оксане сделалось немного не по себе. Шли минуты, а Рэй все не двигалась и молчала. Но Оксана знала: если она отвернется, то проиграет.
Сердце не унималось. Оно шептало девушке, чтобы она поднялась, и Оксана плотнее прижалась к холодной стенке. Оно шептало девушке, чтобы она сказала Рэй правду, и Оксана сильнее сжала губы. Оно шептало девушке, чтобы она отвела взгляд в сторону, а затем извинилась за все сказанное, что могло задеть Рэй, и Оксана сама застыла как изваяние. Как памятник молчаливому сопротивлению правде.
На щеку Оксане упала первая слезинка неба. В вышине громогласно рявкнуло, и это словно бы пробудило две статуи, все это время смотревшие друг другу в глаза.
— Ты не хотела, — в итоге произнесла Рэй.
Оксана молчала и все так же продолжала смотреть на девушку. Каждое движение далось бы ей с трудом и в мгновение бы разрушило и без того тонкую как бумага стенку лжи, которую девушка так ловко выстроила вокруг себя.
— Пожалуйста, скажи, что ты не хотела, — еще тише сказала Рэй.
Не обращая внимания на крапающий пока еще мелкий дождь, Оксана молчала.
— Я же слышала твое сердце, — не отводя взгляда, продолжила девушка. — Конечно, я не все могу прочесть по нему, но… — девушка запнулась, и Рэй шире открыла глаза. — Ты хочешь сказать, что то чувство, которое я не смогла разобрать, было… Нет. Не может быть. Я не верю.
И Рэй отвела глаза в сторону.
Оксана незаметно вздохнула. На мгновение в ее глазах засквозил далекий отблеск боли, которую она хотя бы на время попыталась схоронить в самом дальнем уголке своей души, но Рэй смотрела куда-то в сторону, потому и не заметила этого. Она качала головой, словно первый раз была в чем-то не уверена.
— Я всего лишь на каких-то жалких пару часов отправилась домой… — шептала Рэй. — Потом сразу же сюда… И, выходит, я просто помешала тебе?
— Да, — не своим голосом произнесла Оксана. — Уходи.
Услышав последнее, Рэй, будто не веря, посмотрела на Оксану. У девушки был такой вид, словно она была щенком, которого только что выбросили на улицу. И бонусом ко всему этому послужил бесконечный дождь, усиливающийся с каждой секундой.
Когда Оксана заглянула в черные несчастные глаза, у нее защемило сердце. Так лучше, думала она, так будет лучше. Рэй вернется домой, к своей семье, к своим друзьям, к своему… Оксане не хотелось думать об этом. Конечно, они с Рэй не говорили о том, кто у нее есть, но та фраза, брошенная девушкой на пляже, говорила сама за себя.