Лан ткнул носком ботинка лежавшего без сознания нападавшего. Повернулся к Ашену:
– Я хочу знать все подробности о смерти Брайана.
Он вздохнул и скрыл зевок в кулаке. Ашен Сон прекрасно знал, что Лан может быть беспощадным драконом, но ему и Фэйлин мог показать, что он ещё и человек.
– Поеду посплю, – закончил Лан. – Проклятый джетлаг!
Ашен Сон помнил, как в том притоне Лан руководил жёстко и бескомпромиссно, а потом его рвало за углом. Ашен тогда неловко поддерживал и никому не сказал ни слова. С этого и началась их дружба.
Здание «Моран индастриз» возвышалось в деловом центре Гонконга. Небоскрёб, утопающий в огнях из окон и многочисленной рекламе. Этим вечером в воздухе висела влага, размывая неоновый свет.
Ева считала, баннеры уродуют здание. С другой стороны, они расцвечивали весь Гонконг, споря с ночным мраком, делая город светлее.
Сейчас Ева поднималась на лифте, и стеклянная кабина скользила по внешней части здания «Моран индастриз», а реклама мерцала со всех сторон. Ева проехала мимо огромного светодиодного экрана, на котором женское лицо без единого изъяна демонстрировало новые ампулы нанитов для разглаживания морщин.
Лифт связывал между собой ключевые этажи, но воспользоваться им могли только члены правления или семья Моран, так что Ева не опасалась, что кого-то встретит. Мелькнула мысль, что нужно убрать из базы Брайана, он больше не воспользуется лифтом.
Натянув на руки тонкие чёрные перчатки, Ева вышла из остановившейся кабины. Прошла через приёмную комнату и сразу оказалась в собственном офисе.
– Свет, вариант два.
Сияние пошло из-под большого рабочего стола и стула для посетителей. Вполне достаточно, чтобы создать неофициальную обстановку, но напомнить, что вообще-то Ева здесь главная, а пришедший всего лишь будет работать на неё. К тому же Еве просто нравилось, что приглушённый свет не мешал любоваться ночным городом.
Прошелестев длинным бархатным платьем, Ева подошла к панорамному окну, смотря на открывшийся пейзаж и собираясь с мыслями. Когда-то она родилась в Гонконге, но не разделяла энтузиазма брата. Вот он искренне восторгался здешней атмосферой, впитывал её. Городской неон отражался у него в глазах, подземка вибрировала в такт биению сердца, море в бухте шелестело, как дыхание.
Уезжая в Америку на учёбу, Ева жалела о том, что расстаётся с братом и семьёй, но не испытывала сожалений о городе. Хотя в школе-пансионе её удивляли местные привычки, и Ева не раз ловила себя на мысли, что азиатские люди ей ближе.
В Гарварде она уже не вспоминала об этом. Училась с удовольствием, со страстью. Думала задержаться в Штатах, но отец категорично вызвал в Гонконг.
– Ты получила степень в менеджменте. Употреби её на благо семейного дела.
Теперь Ева смотрела на пульсирующий огнями и жизнью город и не могла понять, чего в ней больше, отца-европейца и западного образования или матери-китаянки и тяги к местной земле, заставлявшей сжигать благовония и консультироваться с мастером по фэншуй.
«Ты продолжение этого города. Он тоже соткан из противоречий востока и запада. Поэтому все корпорации здесь. Пульсирующее сердце».
– Ты же не можешь подслушивать мои мысли, – пробормотала Ева.
Голос в голове вроде бы засмеялся, но звучало сухо, пергаментно.
«Я и не слышу. Но ты смотришь на город, и я знаю тебя».
– Прекрати. Ты меня не знаешь.
Брайан знал. Старший брат и наследник отца, отмахивавшийся от дел компании. Его интересовали исследования, которые проводили «Моран индастриз». Ева радовалась, что отец не стал настаивать и отправил Брайна туда, к чему лежала его душа. Он руководил отделом разработок.
Они часто встречались за ужином и ходили в непримечательные заведения, которые выбирал Брайан. Он размахивал палочками вместо того, чтобы есть, жестикулировал, рассказывая о новом проекте. Он внимательно слушал.
Брайан любил морепродукты и не переносил молоко. Он великолепно ругался на нескольких диалектах, местные его уважали. Он любил поэзию и к созданию искусственных интеллектов подходил как к поэмам.
Он был. Но теперь он мёртв. Ева хотела выяснить, кто это сделал. А потом найти ублюдка и вспороть ему глотку.
Усевшись за стол, Ева коснулась дисплея:
– Эвелина, он здесь?
– Ждёт в приёмной комнате. Впускать?
– Да, пожалуйста.
Ева развернулась спиной к огромным окнам и лицом к входной двери. К счастью, посетитель не заставил себя долго ждать. Вошёл решительно, сразу направился к креслу, в котором и устроился.
Весь в тёмной одежде, нижнюю часть лица скрывал респиратор, который гость не потрудился снять. Но самым примечательным в его внешности, безусловно, оставались пепельные волосы, выбритые на висках. Глаза гостя чуть отсвечивали модами, мизинцы и безымянные пальцы рук скрыты перчатками, но Ева и без того знала, что они тоже напичканы нейроштуками. Он мог держать в руках базы данных. Буквально. В костяшках пальцев прятались слоты для информации.