- Где ты была, Деяна? - выйдя из избы, строго спросила мать. - В огороде никого, кликали тебя, кликали...
- Я недалече в лес по нужде отлучилась, а тут вдруг гроза, я там, под выворотнем, отсиделась, - ответила девочка, помня наказ Мыха никому про него не рассказывать, иначе заговор на исцеление не подействует. - Как тятя, матушка?
- Второй день в себя не приходит. Помирает, - горько вздохнула матушка. - Иди в дом, там одна только Улита старая, ты за Дубком пригляди, пока я схожу по воду.
В избе царил сумрак и пахло травами вперемешку с неприятным духом тятиной хвори. Сам он вытянулся на лежанке, дышал часто, лоб в испарине, глаза закрыты, замотанная куском полотна рука покоилась на животе. Дубок мирно посапывал в люльке, рядом клевала носом бабка Улита.
Девочка села в уголке и прижав резного Мыха к животу, тихонько забормотала:
- Беги тропинка сквозь чёрный лаз...
В животе вдруг что-то тихонько задвигалось, но Деяна, вспомнив напутствие Мыха: "Ты наверняка почуешь странное, но не бойся, ничего плохого с тобой не случится, обещаю!", перетерпела и продолжила:
- ...катись слезинка из глаза в глаз...
Внутри стало щекотно - сначала внизу, потом в груди, словно что-то росло снизу вверх.
- ...свяжи шерстинка навеки нас!..
Всё, поняла Деяна, это уже не остановить! Дыхание на миг захолонуло, а потом, когда щекотная "шерстинка" достигла головы, страх ушёл, и бормотание девочки сделалось неразборчивым. Сначала исчезли осмысленные предложения, потом распались слова, и вскоре мешанина звуков стала напоминать не то шипение, не то завывание. Всё тело Деяны напряглось, она положила игрушку на спину и закрыла глаза. Две ярко-алые слезы скатились по щекам и упали на морду мышонка, отчего глаза его вспыхнули рубиновым светом, а девочка вместо своего бормотания услышала собственные шаги и увидела, как бежит по узкому мостику через укутанную туманом чёрную реку, а на другом берегу стоит отец. Коснувшись его, Деяна открыла глаза и, вложив Мыху в лапки морковку, сказала:
- Отступи хворь и срастись рука!
- Матушка! - вдруг громко сказал тятя.
- А-а? - проснулась старуха Улита. - Сынок! Ты очнулся!
- Тятя! - радостно крикнула Деяна, подбегая к отцу.
- Воды дайте! - попросил тот и, к равному изумлению и старой и малой, сел на лежанке. - Пить больно хочется.
* * *
Странное это было отпевание: без мужа - пусть и бывшего, но всё-таки! - и без сына.
Из самых близких в церкви присутствовал только брат - он всё и организовывал. Остальных Вера не знала, родственники, скорее всего... может, дальние?.. или друзья? Хотя какие у Елены Викторовны друзья - наверняка, всех растеряла, когда пить стала, а про её новую жизнь никто и узнать не успел, за пару недель-то...
Ну, где же всё-таки Костя?! - мать хоронят, а он где-то болтается! Неужели так и не прекратит вести себя, как последний неадекват?..
Нет, поначалу, когда только встречаться начали, всё вроде нормально было, ну, или он просто вид делал, что нормально... А спустя несколько недель началось: срывы, придирки разные, бесился без повода... сто раз она с ним пыталась поговорить, да он только отмахивался и огрызался.
Потом ключ праотцов вдруг на шею нацепил и носить стал - то ли в честь былого подвига, то ли как украшение, фиг разберёшь, Вере такое никогда в мужиках не нравилось, но она ничего не сказала: отношения и так были натянутыми, зачем ещё больше портить?
Однако тактичность не помогла: размолвка всё равно обострилась, когда пошли к Андрею на Днюху. Кос нажрался там в хлам, стал орать, что именинник - старый душнила, разбил бокал и ругался, пока Вера не уволокла идиота домой. Потом пришлось перед друзьями извиняться, а его выгнать спать на диван в гостиной.
Пару дней они вообще не разговаривали, а потом Вера вдруг заметила в Костином отделении шкафа новые, далеко не дешёвые, кроссы, шмотки известных брендов, бутылку дорогущего виски, но спросить ничего не успела. Утром встала - Коса и след простыл. Куда свалил среди ночи?! А когда после учёбы домой вернулась, уже и вещей его в гардеробе не было...
Потом позвонил, правда, сказал, что у матери несколько дней поживёт: она, типа, бухать завязала, помочь ей надо в себя прийти, квартиру убрать и с делами разобраться.
Вера тогда даже обрадовалась: ладно, пусть! небольшой тайм-аут не помешает, а потом может, и вообще всё наладится - перестанет Кос наконец мучиться, что не вылечил мать от алкоголизма, когда его способности за все мыслимые пределы зашкаливали, и чужими светаками умел крутить, не хуже самого Господа-бога... Блин, ну и сравнение, да ещё и прямо во время отпевания! - одёрнула себя Вера и попыталась сосредоточиться на словах батюшки, но он говорил так быстро, тихо и малопонятно, что уследить за молитвой не получилось, и вскоре голова вновь наполнилась собственными мыслями.
Может, Кос на кладбище хотя бы придёт? Не явиться на похороны матери! - это ж вообще... ну, совсем ни в какие ворота! Вера вздохнула, глядя на его дядю: он плакал - низенький, толстый и несчастный, молния на куртке разошлась, а он даже не заметил... И сестру потерял, и бизнес вряд ли теперь, после пожара в "Крендельке", наладится. Там, кажется, всё сгорело дотла, а ведь ещё недавно Максим Викторович сеть наладить планировал: сразу десять павильончиков в разных частях города. И Елену привлечь к этому делу хотел - уж с её-то кондитерским талантом точно не пропали бы - Вера невольно улыбнулась, вспомнив, как Кос прислал ей фотки маминых тортиков, - вот уж правду говорят: мастерство не пропьёшь! Он постоянно писал Вере в ватсап, когда жил у Елены Викторовны, пока вдруг не прислал сообщение: "Я к тебе не вернусь, не ищи меня!", после чего вообще перестал выходить на связь и ни на звонки, ни на эсэмески не откликался. Про дорогие обновки она его так и не успела спросить, всё ждала подходящего случая.
Но случай так и не представился, потому что Костя пропал. Просто однажды ушёл с работы в начале рабочего дня и больше никто его не видел, а спустя несколько часов в пекарне случился пожар. Обо всём этом стало известно в тот же вечер от его матери - она думала, что сын к Вере вернулся, и сильно обеспокоилась, узнав, что это не так. Просила позвонить, если объявится...
Он, разумеется, не объявился, в строгом соответствии со своим последним дурацким сообщением... Оно было таким... обидным! И грубым... Словно чужому человеку писал... А может, Вера всегда для него такой и была? Просто временная глупая попутчица. Доехал вместе с ней до нужного пункта (пунктика!) и соскочил - без предупреждения и не оглянувшись...