Я рассмеялась. Он перепачкался в своём брусничном варенье и был похож на маленького ребёнка, который наконец-то дорвался до сладкого.
Поставив кастрюлю на конфорку, я начала разливать сок по стаканам. На вкус он оказался лимонным.
Я с улыбкой поставила ёмкость перед Томом.
- Он довольно вкусный, если не смешивать с тем, что ты ешь.
Он улыбнулся мне и отложил варенье.
- Я, пожалуй, попробую это, - Том указал на сок. - Но сначала поем то, что скоро сгорит на конфорке.
Пальцем он указал за мою спину. Я закатила глаза.
- Прошло всего полминуты. За такое время суп выкипеть не может, - заметила я.
Том не обращал на меня внимания. В это время он пристально рассматривал стакан с соком. Как-то поменялось его поведение за несколько минут.
Или мне показалось?
Господи, неужели паранойя Адамса перешла и ко мне?
Я помотала головой, стараясь выкинуть мысли. Но ничего не получалось: мой мозг не мог прекратить анализировать слова Адамса и поведение Тома.
Зачем мне вообще мистер Адамс написал это?
Я начинала злиться. Мне не нравилось то, что происходило в моей голове.
Я подошла к плите: из-под крышки кастрюли вырывался пар. Значит суп уже погрелся.
Открыв посудный шкаф, я стала доставать тарелки и ложки, попутно отмечая, что посуды здесь было гораздо больше, чем нужно на двоих человек.
Разлив по мискам суп, я поставила одну перед парнем, а другую перед собой.
Не говоря ни слова, мы принялись за еду. Тишину прерывало лишь мерное постукивание ложек по дну тарелок.
К концу трапезы я уже не могла усидеть на месте: мне хотелось двигаться, действовать. Делать что угодно, лишь бы на несколько секунд забыть о предупреждении Адамса.
- Спасибо, - Том прервал тишину, за что я была ему очень благодарна. - Ты знаешь, что скоро прибудут наши «подарки»?
Я покачала головой.
- Откуда тебе это известно? - насторожилась я.
- В моём письме было сказано, что всё, записанное на бланках, прибывает через час после написания.
Я подняла брови.
- А у меня этого не было написано, - ответила я.
Теперь пришла пора Тома покачать головой:
- Что? Я думал, что у нас одинаковые письма, - парень почесал затылок. - А что тебе вообще пишут?
- Ну, - я опустила глаза. - Указания на ход эксперимента и немного пояснений.
Сегодня ложь не хотела выходить из меня. Слишком сухо.
- А кто тебе пишет эти послания? - вдруг спросил Маркес.
Вот теперь паранойя работала на полную катушку.
- А ты знаешь? - ответил я вопросом на вопрос.
- Конечно, - он пожал плечами. - Мистер Уотс подписывается под каждым сообщением.
- Ого, - интересно, брови могут взлетать к небу? - А у меня мистер Адамс. Я думала, что он и тебе пишет.
Том подвинулся ко мне ближе.
- А ты доверяешь Адамсу? - прошептал парень.
Я кивнула.
- Но ведь он тебе много чего не сообщает. Например, про прейскурант желаний.
- Что? - не поняла я.
Он вздохнул.
- Ну, Уотс называет список того, на что мы можем потратить балы, прейскурантом желаний, - парень ухмыльнулся. - Тебе пора попросить у распорядителей эксперимента замену Адамсу.
Я не ответила.
- А откуда ты знаешь про создателей?
Том напрягся, но ответил.
- Это тяжело объяснить...
Я навострила уши, желая получить ответ, который бы перечеркнул все слова Адамса о парне (о, я была уверена в том, что именно перечеркнёт), как вдруг раздалась оглушительная сирена.
Мои барабанные перепонки грозились лопнуть от громкости звука.
Как только звуковой сигнал выключился, раздался голос:
- Том Маркес, прошу тебя пойти в центральную комнату, чтобы выполнить сделку: баллы меняются на звонок матери.
Парень встал и пошёл по направлению к комнате, а я сидела и смотрела на его удаляющийся силуэт.
Что же я пропустила?
Адамс прав?
Как все на этом чёртовом эксперименте смогли меня так легко обмануть?
Я встала из-за стола, собрала тарелки и положила в раковину. Мыть посуду желания не было.
Я отхлебнула лимонного сока и направилась в центральную комнату, чтобы разобраться с Маркесом.
Два шага до лестницы.
Семь ступеней вверх.
Четыре шага до комнаты.
И одно полное фиаско: Тома в комнате не оказалось.
Тогда я приступила к его поиску. Я подошла к комнате, из которой вышла после наказания. Теперь это была комната Маркеса, а не Уокера.
Господи, с такими переменами мой мозг сойдёт с ума.
Тогда я обошла все оставшиеся комнаты, даже в ванную и туалет заглянула. Прошлась до тренажёрного зала.
Маркес будто испарился. Скорее всего, его забрали за пределы эксперимента.
Это мне было лишь на руку. Желая разобраться в своих сомнениях, я решилась на преступление: обыскать комнату Тома.