Но это мы говорим вслед за Фалесом.
Анаксимандр и идея Беспредельности. Согласно Диогену Лаэртию, Анаксимандр Милетский (ок. 610–546 гг. до н. э.) "учил, что первоначалом и основой является бесконечное (apeiron), и не определял его ни как воздух, ни как воду, ни как что-либо иное", и далее он утверждал, что "Земля… шарообразна и что Луна светит не своим светом, а заимствует его от солнца"15. Из этого же источника следует, что Анаксимандр занимался картографией, и ему ставится в заслугу то, что "он первый нарисовал очертания земли и моря".
Из скупого перечня идей Анаксимандра, дошедших до наших дней, особое внимание следует уделить открытой им субстанции мироздания «Апейрон», что означает Беспредельное. Это понятие остается основой основ по сей день, и, что самое главное, оно неоспоримо. Его невозможно опровергнуть, а можно лишь расширить, распространить на самые разные явления природы, состояния микро-и макрокосмоса, процессы познания и устремления мысли. Все вокруг нас бесконечно: пространство и время, движение и эволюция, частицы и математические величины, знания и идеи. Из учения Анаксимандра вытекает то, что принято за аксиому в современном естествознании: бесконечная материя пребывает в вечном движении, а причина всего этого движения кроется в борьбе противоположных начал.
Минуло два с половиной тысячелетия, но идея Апейрона как была, так и остается краеугольным камнем всей науки — и античной, и современной.
Анаксагор и мир гомеомерий. Анаксагор (500–428 гг. до н. э.) жил и творил более чем через сто лет после Анаксимандра. Но он не только продолжил учение последнего о Беспредельном, а распространил его в глубины строения материи. Анаксагор словно вооружился микроскопом, пытаясь понять, что же является основой строения вещей. Так появилась идея гомеомерий — то есть себе подобных частиц, неких мельчайших «зерен», «семян» материи. Они тоже беспредельны, поскольку бесконечно делимы, обладая тождественными качествами вещества. Современная субатомная и ядерная физика подтвердила правоту Анаксагора в отношении бесконечной делимости «элементарных» составляющих материи. Когда это стало очевидным, американский физик-теоретик Джеффри Чу констатировал: "Достижения физики последних трех десятилетий… по-видимому, приведут к отказу от многовековой идеи об элементарности и, более того, не поставят на смену ей столь же простые представления." 16
Из научных догадок Анаксагора, которые ставят его в ряд основоположников многих современных наук и теоретических построений, можно назвать идею первичного толчка, идею расширения Вселенной, идею зависимости импульса силы от скорости и др…
Атомическая теория Левкиппа. Идеи Левкиппа из Элеи (V век до н. э.), положившего начало атомистике, трудно отделить от философии Демокрита (ок. 470–460 г. до н. э. — дата смерти неизвестна), который считается учеником, другом и последователем Левкиппа. Оба, как известно, оказали огромное влияние на развитие классической философии и естественнонаучной мысли, заложив фундамент последовательного материалистического учения.
Бесспорная заслуга Левкиппа в том, что он, согласно Диогену Лаэртию, "первый принял атомы за начала". Как показала дальнейшая история науки, невозможно назвать более плодотворную, первостатейной важности идею, чем левкипповскую мысль об атомическом строении материи. Она стала прочным фундаментом естественнонаучного познания мира.
Но не только этим замечательно философское наследие Левкиппа. Долгое время оставалось в тени, не воспринималось как фундаментальное, а потому и не было востребовано другое гениальное предвидение древнегреческого мыслителя — его учение о пустоте. Именно он первым ввел понятие пустоты, которое наряду с атомами, «полнотой», назвал основами мироздания. Лишь в последние годы становится понятным, насколько он был прав…
"Вселенную, как сказано, называет он беспредельной, — писал о взглядах Левкиппа Диоген Лаэртий. — В ней есть полнота и есть пустота, то и другое он называет основами. Из них возникают и в них разрешаются бесконечные миры. Возникновение миров происходит так. Из беспредельности отделяется и несется в великую пустоту множество разновидных тел; скапливаясь, они образуют единый вихрь, а в нем, сталкиваясь друг с другом и всячески кружась, разделяются по взаимному сходству. И так как по многочисленности своей они уже не могут кружиться в равновесии, то легкие тела отлетают во внешнюю пустоту, словно распыляясь в ней, а остальные остаются вместе, сцепляются, сбиваются в общем беге и образуют таким образом некоторое первоначальное соединение в виде шара. [Оно в свою очередь отделяет от себя как бы оболочку, в которую входят разнообразные тела. По мере того как она вращается в вихре… эта внешняя оболочка становится тонкою, потому что все плотное, что захватывалось вихрем, постоянно стекалось в одно место. Из того, что уносилось к середине и там держалось вместе, образовалась земля. А сама окружающая оболочка тем временем росла в свою очередь за счет притока извне: вращаясь вихрем, она принимала в себя все, чего ни касалась Некоторые из этих тел, сцепляясь, образовали соединение, которое сперва было влажным и грязным, потом высохло и закружилось в общем вихре и наконец воспламенилось и стало природою светил".[17]
Эта космогоническая концепция Левкиппа в дальнейшем, безусловно, уточнялась, конкретизировалась, обосновывалась теоретически, но не отрицалась в своей основе, поскольку ей не находилось равнозначной альтернативы. Однако фундаментальная, основополагающая роль пустоты, или, по современной терминологии, вакуума, стала выявляться лишь спустя два с лишним тысячелетия, в начале двадцатого века, в частности, при создании квантовой электродинамики Максвелла-Дирака и теории гравитации Эйнштейна. Именно тогда физический вакуум стали рассматривать "как особое потенциальное состояние всех видов материи", отмечая при этом, что "знание его законов позволяет решить многие проблемы физики".[18]
Еще глубже развил учение Левкиппа об атомах и пустоте Демокрит, создав на его основе стройную целостную атомическую доктрину, где им все было продумано до деталей и каждая деталь надежно пригнана к другой. Он усиливает значение вихревого движения в мироздании, придавая ему качества «Неизбежности» — своего рода Судьбы, божественной предназначенности.
Диоген Лаэртий в своих хрониках оставил следующее свидетельство об этой части философского наследия Демокрита: "Атомы тоже бесконечны по величине и количеству, они вихрем несутся во Вселенной и этим порождают все сложное — огонь, воду, воздух, земли, ибо все они суть соединения каких-то атомов, которые не подвержены воздействиям и неизменны в силу своей твердости…Все возникает по неизбежности: причина всякого возникновения — вихрь, и этот вихрь он называет неизбежностью".[19]
Но не только атомы, пустота и вихревое движение как основа как основа мироздания оставлены в наследство будущим поколениям ученых-естественников, как бы определяя и направляя их дальнейший поиск. Демокрит был уверен и в том, что атомы и пустота будут изучаться и постигаться вовсе не с помощью приборов, через известные органы чувств, а главным образом — через разум, через сознание. "Над всем тем, что ускользает от взора очей, — утверждает философ, — господствует умственный взор".[20] Сейчас, когда роль сознания в постижении окружающего мира становится бесспорным фактором, идущим на смену эмпирическим способам познания, это предвидение древнегреческого ученого трудно назвать иначе, как гениальным. Спустя два с лишним тысячелетия к выводу о роли сознания пришел Нильс Бор, нобелевский лауреат, которому приписывают высказывание о том, что будущая физика должна включать в себя сознание.