3 недели спустя...
- Александр Борисович, я прекрасно понимаю, что в этом городе вы большой...
- Стране, - перебил он интерна Ситцеву.
- Хорошо, - чуть не плача согласилась она. - В этой стране вы большой человек. У вас очень много денег. И благодаря им вы милуете и казните.
- Если бы у тебя было хоть не много мозгов, то ты бы тоже смогла казнить и миловать, а не прозябать свою жизнь в этой клинике, ставя клизмы престарелым уродам. - В этот раз Александр ухмылялся с натяжкой. Ему, почему-то, было не приятно видеть ее расстроенной и это понимание злило его еще сильней.
- Не важно, чего не смогла или смогла бы добиться я, - не сбилась с мысли Елена. - Я говорю, что будь вы самим Господом Богом...
- Ну что ты, девочка. Я, всего лишь, сын Отца своего. Я ангел.
- Да мне плевать, кто вы, но так или иначе, вы не имеете права осуждать не зная даже крупицы истории, - прокричала она и выбежала из палаты Александра.
Он заметил ее слезы. Что-то давно забытое... Что-то из его прошлой жизни подсказало, что эти слезы были чисты. Она не играла на публику, она просто хотела помогать другим. И чьи-то сомнения в ее выборе профессии били Елену гораздо сильнее, чем пьяница-мать в детстве.
3 дня спустя...
- Александр Борисович, сработала кнопка вызова. Вам стало плохо?
- Нет, девочка, я вызвал тебя по другому поводу. Что ж, признаю, под твоим руководством мне, действительно, становится лучше. Поэтому возьми, - он протянул в ее сторону конверт. - Тебе и твоему брату, здесь хватит на несколько десятков лет. И можешь не благодарить. Я всегда щедро оплачиваю работу, которая устраивает меня, - закончил он с самодовольством в голосе.
- И не собиралась, - ответила девушка спокойно.
- Что..?
- Я не собираюсь брать ваши деньги. В больнице я работаю, что бы помогать людям и брата я обеспечить в состоянии, а ваши подачки мне не нужны. И раз уж вы, как я полагаю, в курсе всей моей истории, то так же должны знать, что мои родители мертвы, только потому что врачи были не достаточно квалифицированные. Да, тех людей лишили возможности работать в медицинской сфере и наказали в соответствии с законом. Но даже с учетом того, что те люди фактически убили моих родителей, я им благодарна... Благодарна за то, что подарили настоящую и стоящую цель: стать врачом готовым сделать не возможное ради своего пациента. Я стремлюсь к этому, как бы смешно вам не было. И поэтому мне не нужны ваши подачки. Своего брата я подниму сама, а вас лечу ради долга, ради той клятвы, что приносила, но никак не из-за страха, из-за которого вокруг вас бегает так много людей готовых исполнить любой приказ. Вы можете меня казнить и я буду рада, что успела помочь, хоть кому-то. Вы можете меня помиловать и я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь больным. Вы может и "большой" человек, но смеритесь, вас лечу, только потому, что вы больны, а не из-за вашего положения и вашей власти. А теперь, Александр Борисович, давайте левую руку я поставлю вам капельницу.
Бывший ангел, никогда не молчал, когда с ним разговаривали в подобном тоне, но сейчас... он помнил. Очень смутно, но все еще помнил, как выглядит истинный свет. И именно такой свет излучали ее глаза, сердце и душа.
Ангел - сын Господа Бога, существо идеальнее по своей сути не знающее людских чувств и пороков, ибо выше и светлее смертных. Но имя дарованное ему Отцом Всемогущим, Александр и сам уже забыл. И Рай ему казался снами, и знания полученные в обители воспринимались как должное. Он стал слишком человечен, что бы противиться самому всепоглощающему и самому уничтожающему чувству - любви.
Казалось бы, даже забыв о том, что Александр когда-то являлся небожителем, сейчас он успешный бизнесмен, а она, всего лишь, интерн, даже не полноценный врач. Но все же... Она единственная, чьи слезы пробуждали в нем печаль и чью боль он не желал видеть будучи смертным.
Александр сожалел том, что она не взяла деньги, не столько потому что жаждал ей помочь, а из-за потери повода ее призирать.