- Терпимо. – я приняла наконец вертикальное положение.
- Могу отвезти в больницу.
Я внимательно на него посмотрела. При свете дня он оказался шатеном, чуть обросшим, с узковатыми зелеными глазами и надменно вздернутым щетинистым подбородком. Высокий, не худой и не толстый, одет был достаточно просто - в джинсы, кеды и толстовку. Я облегченно вздохнула – хотя бы не так сильно бросается в глаза моя домашняя футболка и клетчатые штаны.
- Не надо в больницу.
- Окей, здесь лекарства. Фармацевт сказала – валяться дома пару дней и пить глицин. Ты работаешь? Тебе на работу завтра?- он прошелся взглядом по моей одежде, волосам, лицу.
Я поежилась – ненавижу, когда разглядывают.
- Ага.
- Значит, бери отгул. За мой счет, разумеется. Сколько ты там в день зарабатываешь? – он достал бумажник.
- Пятнадцать тысяч.
Он поперхнулся, обвел взглядом мою довольно скромную планировку и уточнил:
- Шутишь?
- А похоже?
Он встал, начал мерить комнату шагами. Потом остановился и еще раз уточнил:
- И ходишь пешком? Загребаешь, грубо говоря, триста штук в месяц, и я сбиваю тебя возле твоего дома? Очень скромного, если честно.
- У каждого свои приоритеты, - пожала плечами я, и не сдержалась – меня опять вырвало. Я, простонав от унижения «Простите», наклонилась над ведром у дивана. Он брезгливо поморщился и протянул мне платок.
- Я думаю, мне лучше остаться наедине с этим, - кивнула на ведро я. – Как видите, мы с ним еще не все выяснили.
Парень хохотнул:
- А ты смешная. Как зовут-то?
- Агата… - простонала я.
- Максим. Ну, я пошел.
- До свиданья. Захлопните дверь, пожалуйста.
В прихожей хлопнула дверь, а меня снова вырвало…
Второе свидание
- Агата, я — толстая корова! - рыдала Камилла в примерочной, упорно пытаясь стянуть корсет свадебного платья потуже.
Я закатила глаза и посмотрела на часы. Я все понимаю — свадьба, магазины, девушки... Но 4 часа торчать в примерочной и ныть, что ты жирная — это уже слишком. Как вы вообще на нас женитесь, мужчины?! Терпения вам и здоровья.
- Давай помогу. - я схватила концы шелковых лент и что есть силы потянула. Подруга ойкнула, обмякла и свалилась в обморок. Я подхватила ее падающее тельце и позвала на помощь.
- Чего это я... - простонала Камилла, приходя в себя. Я протянула ей стакан воды:
- Видишь, до чего тебя твоя диета довела.
- Это не диета. - подруга хитро улыбнулась.
Я посмотрела на ее счастливую мордашку и внезапно все поняла. Горло перехватило, дышать стало больнее, захотелось просто повернуться и уйти. Нечеловеческими усилиями я подавила в себе этот порыв и, стараясь казаться равнодушной, сдавленно спросила:
- А что?
- У нас с Ромой будет мелкий! - Камилла бросилась мне на шею.
Я растерянно погладила ее по голове. Считайте меня лицемерной змеей, но лучше бы я ее ударила. Или оттаскала за ее длинные светлые волосы. Или...
- Я так хотела с тобой поделиться! Но Рома не разрешал, сказал — жди случая... А мне так тяжело молчать, да еще этот токсикоз и обмороки постоянные...
- Поздравляю! На свадьбе будешь с пузом значит?
- Надеюсь, нет. - Камилла окинула взглядом свою точеную фигурку в зеркале. - Поэтому свадьба через месяц, думаю, время у меня еще есть.
- Понятно. Ну, Камилл, я пойду. Мне пора на любимую работу. Ты доедешь до дома?
- Да, не беспокойся. Тебя подбросить? - подруга вопросительно посмотрела на мой наряд: джинсы, майка и старенькие конверсы, да красный рюкзак за спиной.
- А что, я всегда так хожу... - пробормотала я и махнула рукой на прощание: - Нет, спасибо, я на маршрутке. Пока!
На улице уже темнело. Не спрашивайте, что я делаю на работе ночью. Это вопрос принципа, да и потом, у айтишников выходных не бывает. А если ты одинокая двадцатипятилетняя девушка без каких-либо признаков личной жизни, то бежать на работу в любое время — за милую душу, лишь бы не валяться дома в глухих стенах и абсолютном молчании.
За несколько лет я привыкла к одиночеству, и даже полюбила его, но порой домой возвращаться совсем не хочется, особенно когда всех коллег ждут после трудного рабочего дня мужья и жены с бокалом вина, а тебе ужин подогреет разве что микроволновка. Вот такие розовые сопли.
Возвратилась домой я только под утро, часов в 5. Город потихоньку просыпался, в окнах многоэтажек поочередно загорался свет. Придя домой и задернув все шторы, я повалилась на кровать и тут же уснула.
Разбудил меня стук в дверь. Громкий, пугающе-настойчивый. Матерясь себе под нос, я поплелась к двери, не размыкая век.