И я поведал ему жуткую повесть о гибели королевства, о старом рыцаре, умершем на моих руках, о рухнувших наземь сводах королевского зала, виденных мною в видении... И пока звучали эти горькие слова, я наблюдал ужасное преображение. Прямо на моих глазах улыбчивое, живое лицо Натана постарело лет на десять. Он вцепился в короткие волосы, почти выдирая их и застонал:
— О Эли... Как же так?!
— Не знаю, — вздохнул я. — Но Натан, мы с тобой последние из нашего народа.
Мы так и остались в кабинетце, Натан только приоткрыл дверь и крикнул подавальщице принести наливки покрепче. И сейчас мы цедили рюмку за рюмкой, пытаясь то ли утопить наше теперь уже общее горе в вине, то ли просто переживая его вместе. Мы вспоминали общих знакомых, места, в которых росли... Потом я рассказал ему о своем пути, о лодке, развалившейся под ударами бури, о береге, песчаном белом пляже, на который меня вынесло ветром и течением.
— Арабарб, — хихикнул Натан. — О Дэвид, тебя направлял сам Иуда, не иначе! А-ра-барб... да-да! Тебя вынесло к полувеликанам. И ты пошел на юг, по прибрежным скалам Драконьих гор!
— Ох ты ж... А что за полувеликаны? И не съели бы меня они? А?
— Съели? Не... — покачал рыжей шевелюрой мой соплеменник. — Они мирные... почти. Ну... на кого наткнешься, но в основном. И там есть эта... цивилизация! Во! А полувеликаны... Ну, были тут северные гиганты, потом ушли на север... а вот как бы некоторые свернули на северо-запад... Да и остались. А потом туда принесло за каким-то демоном людей, и люди там тоже остались... Да не только остались, еще и!..
— И?! — полупьяно удивился я.
— И! — подтвердил Натан. — Вот и вышли полувеликаны. Да. За этими... как их... Драконьими горами... В Арабарбе.
— Ара... бар... — и тут мне вспомнился вопрос, задать который я хотел весь вечер, да все не мог. — Натан, а что тут за крепость такая... к северу? Огромная, там еще зверолюди живут...
Натан весь разом как-то подобрался, глянул на меня внезапно почти трезвыми глазами:
— Цитадель Метамор? А почему ты хочешь о ней узнать?
— Я пришел сюда прямиком оттуда.
Он вгляделся в меня, потом твердо взяв меня за нос и ухо, повернул мне голову и вгляделся еще раз:
— Не, уши нормальные, меха вроде нет... и сисек тоже. А в штанах когда проверял?
— Ты о чем это? — изумился я.
— Висит еще?
— Куда он денется, — совсем уж удивился я.
Натан хмыкнул:
— Ну-ну! Сколько в стенах Цитадели провел? Неделю? Меньше?
— Четыре дня... ну, пять... почти. Да в чем дело то?!
Натан откинулся на спинку стула, чуть дрожащей рукой долил нам рюмки и ответил:
— Цитадель проклята. Проклята могущественным магом. Если ты задержишься там больше недели, то и сам станешь таким же как они.
— Зверочеловеком? — говоря это, я тоже откинулся на спинку стула.
— Может быть и им, — кивнул Натан. — А может младенцем... ну, ребенком, лет так до четырнадцати. Или бабой с во-от такенными сиськами.
Все стало на свои места. А все мои догадки, измышления, несуразности... Они не старались избавиться от меня, они защищали меня от проклятья!
— А я-то думал, чего это ихний конь-король так заторопился выставить меня вон!
— Герцог...
— Что?
— Не король, герцог, — покачал вилкой, с насаженной на нее ветчиной Натан. — Его светлость герцог Цитадели лорд Томас Хассан IV. Вообще-то правильно должно быть Томас IV Хассан, но как-то так повелось, что и в документах пишут... А еще кого там видел?
— Еще енот такой, низенький, тощий, вроде как целитель. И девчонка, его помощница. Рыжеволосая, сероглазая, руки такие ловкие....
— Брайан Коу. Он енот-морф. Говорят так, ну там волк-морф, лис-морф. А этот енот-морф, придворный целитель. И Клода, его ученица.
— И еще всякие... Натан, а откуда ты их всех так хорошо знаешь?
— А как ты думаешь, — хмыкнул тот. — Кому я налоги плачу? И у кого землю арендую? Где, по-твоему, последние годы останавливаются агенты его светлости, прежде чем на ют рвануть, а? И на обратном пути тоже! А патрули, что к южной границе выдвигаются? А сам лорд Хассан, когда на юг по делам ездит, он что, в чистом поле спит? И как же я могу их всех не знать?
Теперь уже хмыкнул я. Безграничный новый мир, да... но он столь же тесен, как и наш маленький остров.
— Натан, ты научишь меня языку?
Ночное небо, сине-черное, с последними отблесками заката... И я, увы мне, пренебрегший столь великолепным зрелищем, взамен наблюдавший с крепостной стены за ближайшими окрестностями. Вглядывавшийся в туман, легкой дымкой поднявшийся от холмов, перетекший по низинам, затопивший площадь перед воротами... и внезапно растаявший, как и не было. Нет, туман не исчез, просто вступила в действие магия наблюдательных башен, обострявшая зрение дозорным, позволявшая видеть сквозь тьму и туман.
Да, сегодня был первый вечер моего дежурства. Добровольно взваленная на плечи обязанность, работа рыцаря и жителя Цитадели.
И пока мой взор блуждал по холмам, полям и перелескам, в поисках опасности ли, сигнала ли, мысли были далеко, в прошлом.
— Спасибо вам, милорд.
— Милорд? Многозначительно, — конь-герцог усмехнулся мне. — Что ж, пусть так. Но представляешь ли ты, какой опасности подвергаешь себя, войдя в эти стены, рыцарь? Готов ли ты одеть шкуру зверя? Обрести клыки и когти, а может плавники и жабры?
— Да милорд. Я обязан жизнью жителям Цитадели. Я обязан возвратить сей долг многократно.
— Готов ли ты стать женщиной? Одеть юбки и лиф? Взять в руки половник и пеленки?
— Да милорд. Мой наставник умирая просил избрать себе дом и защищать его до последнего вздоха. Я выбрал. А юбки... — я вернул герцогу его усмешку. — Не штаны делают из человека рыцаря.
— Но готов ли ты стать ребенком? Утратить мудрость и силу зрелости, потерять выносливость и сосредоточенность ума?
— Да милорд. Магия, дарованная ушедшими богами нашему королевству, вела меня. Сам Эли услышал мои молитвы и направил мой путь. Путь сюда!
Лорд откинулся на спинку кресла, еще минуту испытующе смотрел мне в глаза... и наконец промолвил:
— Трижды предупреждал я тебя, трижды ты подтвердил выбор. Да будет так! Встань же на колено, защитник Цитадели и прими судьбу, так же, как Цитадель приняла тебя!
Так я выбрал дом и судьбу. Мертвый остров, забытое королевство... пусть мертвецы остаются в прошлом.
— Дэвид!
Тонкие, почти детские руки обхватили меня.
— Дэвид! Дэвид... Мне сказали, что ты вернулся в Цитадель и прошел прямиком к его светлости...
— Я выбрал себе дом. И этот дом там, где ты. Здравствуй Клода!
И пусть мертвецы остаются в холодном мертвом прошлом. Я же выбираю живое и теплое будущее!
Черно-серебряный лис дописал последнее слово и аккуратно положил перо рядом с пергаментом. Немного левее чернильницы, как раз в том месте, куда светила полная луна. Он все еще привыкал к новому телу. Наполовину человеческому, наполовину животному телу странного черно-серебристого лиса, прекрасно видящего при свете луны и совсем плохо при свете солнца. Любящего спать днем, и бодрого во тьме ночной. К его новой шкуре, серебристой днем, черной под светом луны. К когтям, к настороженно-чутким ушам, к усам-вибриссам.
И роскошному хвосту. Настоящей гордости любого лиса... и такой проблемой для человека!
Но он привыкнет. Ибо он рыцарь.
И он дома.
Перевод — Claw Lyne.
Литературная правка — Дремлющий.