8.
Отец Александр. 29 июля.
Лето выдалось какое-то беспорядочное и не виделось конца вновь и вновь встающим проблемам. Даже он, он природы уравновешенный, чувствовал усиленное давление суеты. Село преобразилось: то, что раньше делалось не спеша, с толком, теперь творилось с ненужной спешкой, со спорами и даже скандалами. Люди стали часто обижаться, искать виноватых то среди соседей, то среди начальства, то среди родных и близких.
Мир и спокойствие, устоявшиеся в Боровом, грозили уступить место всеобщей нервозности и вражде. Отец Александр никак не мог понять главную причину перемен, в чем тут дело. То ли относительная отгороженность Борового от центров цивилизации не выдерживает; то ли происходящее с Анастасией Ляховой, не распознаваемое обычным взором, успело распространиться по всему селу. Во втором случае его часть вины весьма возрастет.
За весь июль ни разу не удалось по-настоящему побеседовать с Беркутовым, все накоротке, бегом. На участкового инспектора обрушилась лавина больших и малых дел, спать некогда. А раньше-то регулярно раз в неделю встречались. Нарушение привычного уклада жизни тревожило. Надо все-таки с ним поговорить; может, и откроется внешняя причина столь неожиданных и нежеланных изменений. Легче ведь бороться с известным врагом, нежели вслепую махать мечом, рискуя задеть самого себя.
И прихожане в храме думают о своем, не могут освободиться от суетности. Никакие слова не помогают.
На прошлой неделе сгорела дотла сельская гостиница. Хорошо хоть никто не пострадал. Самое интересное, - гостиница располагается через дорогу от пожарной охраны, где в боксе находится в постоянной готовности пожарная машина. Мало того, что пожарные запоздали на целый час, хотя ехать-то надо было тридцать метров; к тому же по прибытию оказалось, что в цистерне отсутствует вода. Стечение обстоятельств? Простое невезение? Но так пристало бы думать несведущему.
К Анастасии Ляховой вернулся пропавший без вести на войне муж, Юрий Герасимович. Отцу Александру довелось встретиться с ними. Анастасия выглядела преображенной, посветлела лицом, сменила темные тона в одежде на радостные. Но чувство тревоги за нее, давно поселившееся в сердце священника, не проходило. Вот и о муже ее надо бы поговорить с Захаром, тот знает его с детства. Что можно узнать о человеке, встретившись с ним один раз? Отец Александр попытался было обсудить эту тему с Николаем Сеткиным, главой сельской администрации, коренным жителем села, но тот его просто не смог понять. Не получается у отца Александра контакт с Сеткиным, считает тот все, что не относится к сфере политики да экономики, пустым и отнимающим время. А отцу Александру дело представлялось чрезвычайно важным и непростым. Потому сейчас он направлялся в здание администрации, где надеялся застать Беркутыча в его кабинете. Несмотря на начало трудового дня, на Республиканской улице царило оживление. Магазины, почта, больница с аптекой, - туда торопятся и пенсионеры, и полные сил люди рабочего возраста. Кто же на полях остался? Кто занимается обслуживанием техники и всем прочим? Не обращая внимания на озабоченность священника, трехцветный флаг над сельсоветом развевался уверенно и просторно, утверждая незыблемость миропорядка.
Сеткина в кабинете не оказалось. Поприветствовав женщин, занятых канцелярской работой, отец Александр постучал в дверь с табличкой "Участковый". В ответ раздался знакомый, с повелительным оттенком голос:
- Входите! Открыто.
От свежевымытого линолеума несло свежестью, на столе в вазе, - букет ромашек. "Любит народ Беркутыча, - подумал отец Александр, - Видит в нем своего, родного. И не зря. Повезло им все-таки с правоохраной..."
Захар Петрович встал из-за стола, вышел навстречу, с радостной улыбкой пожал руку и усадил гостя на старый кожаный диван. Сам устроился рядом на полумягком стуле.
- Вот, если гора не идет, - заметил отец Александр, огладив бороду и покосившись на груду бумаг на столе, - Извини, Захар Петрович, оторву тебя от дел текущих ненадолго. Отдохнешь хоть немного. Согласен?
- Не то что согласен... Сам мечтаю о том, да силы воли не хватает. Запустил писанину, сверху теребят. А цена этим бумажкам...
Он презрительно махнул рукой в сторону стола и продолжил:
- Давно хотелось встречи, отец Александр, мозги одеревянели, надо хоть какого-то прояснения. Или отвык от дела, или времена такие пошли, ничего не успеваю. Может, постарел? Или действительно что-то происходит вокруг нас и с нами?
Они никогда не начинали разговор с того, что непосредственно тревожило их, а подходили к теме издалека, осторожно, завязывая беседу с общих, относительно нейтральных вопросов. Только обретя широкую опору, найдя стартовые позиции, опробовав собственные оценки на крепость и выяснив общность в понимании обстановки целиком, они переходили к частностям. Эти-то частности и оказывались краеугольными камнями встреч.